ДУМСК — Духовное управление мусульман Северного Кавказа (кумык. Шимали Кавказ мусулманларыны дини Шурасы), советский муфтийат, работавший как верховная инстанция шари‘атского суда для ханафитов, шафи‘итов и ши‘итов-имамитов региона в 1944–1989 гг. Учреждено на организационном съезде ДУМСК 20–23 июня 1944 г. в г. Буйнакске, проведённом по постановлению Президиума Верховного Совета СССР от 16 мая 1944 г. На нём присутствовали представители мусульманской духовной элиты Дагестана, Кабарды, Северной Осетии, Краснодарского и Ставропольского краёв, муфтийи ЦДУМ, САДУМ и ЗДУМ, всего около 70 человек. Депортированные в 1944 г. народы на съезде не участвовали. Съезд принял Устав ДУМСК и направил на имя И.В.Сталина длинную приветственную телеграмму с молитвами за вождя и солдат Красной Армии, сражавшихся на фронтах Великой Отечественной войны. Она была напечатана в газете «Правда» (23.06.1944), выпущена отдельной брошюрой на аварском, кумыкском, даргинском и лакском языках в арабской графике и разослана лояльным ‘улама’ Северного Кавказа.
Организация духовного управления копировала структуру советских учреждений исполнительной власти на уровне союзных республик. Образцом, которому она следовала, было Духовное управление мусульман Средней Азии и Казахстана (САДУМ), созданное годом раньше. Высшим органом, по Уставу, считался съезд мусульманского духовенства и мусульман региона, собиравшийся раз в три года. На нём избиралось ДУМ (Шура) в составе 9 человек, во главе которого стоял Президиум из трёх человек: председателя (муфтий) и двух членов (кадийи) (§ 4–5, 12). Съезд также избирал Ревизионную комиссию ДУМСК из 5 человек (§ 15). В случае необходимости разрешалось проводить внеочередные съезды и пленумы между ними. В обязанности ДУМ входили учёт зарегистрированных мечетей, молельных домов и святых мест (зийарат, пир), контроль над посещением их верующими, надзор за духовенством и кандидатами на вакантные должности в официальной духовной мусульманской элите региона. Вместе с тем оно должно было проверять знания основ веры (усул ад-дин), арабского языка и ал-фикха у кандидатов на занятие должностей мусульманского духовенства, выдавать выдержавшим испытания удостоверения и утверждать их в должности, смещать с должности нарушителей советского законодательства о культах и лиц, вызвавших нарекания верующих (§ 10).
После возвращения в 1957 г. из депортации чеченцев, ингушей, карачаевцев и балкарцев, а также поселившихся в Краснодарском крае турок-месхетинцев небольшие изменения в структуре ДУМСК зафиксировал новый устав, принятый на пленуме 17 октября 1960 г. На низовом уровне в Духовное управление входили имамы (мулла, дибир, кадий) и му’аззины (будун) зарегистрированных джум‘а—мечетей. Каждая примечетская община управлялась «тройкой» из имама, му’аззина и секретаря, выбиравшей кадийя, которого утверждало ДУМСК. Были случаи совмещения должностей кадийя, имама и му’аззина в одном лице. Периодическая проверка финансовой отчётности мусульманских общин и верхушки муфтийата, контроль сохранности материальных ценностей в действующих мечетях, разбор жалоб и заявлений верующих были возложены на Ревизионную комиссию ДУМСК (§ 16). Штат муфтийата был невелик. После учредительного съезда 1944 г. в ДУМСК входило 4 сотрудника: муфтий, два кадийя и технический секретарь, к 1964 г. его штат был увеличен до 5 человек.
Бюджет ДУМСК складывался из добровольных пожертвований верующих. Согласно Уставу, они могли перечислять их по почте, телеграфу на текущий счет Духовного управления, приносить и передавать лично. Все поступления и расходы фиксировали в соответствующих книгах и документах (§ 27). Согласно финансовым ведомостям муфтийата, имамы и кадийи выполняли религиозные обряды, включая проведение суфийских радений (зикр), бесплатно. Поступления на счет ДУМСК шли только от сборов «очистительного» налога к празднику разговения (закат ал-фитр), поступавших в мечети перед постом (ураза-байрам), и от добровольной милостыни (садака), которую собирали в мечетях и святых местах (зийарат). В действительности, как показывают жалобы и ревизии, плата за заключение шари‘атского брака (никах), совершение обряда обрезания и заупокойной молитвы (джаназа), проведение праздника маулид в честь рождения пророка Мухаммада укрывалась от финансовой инспекции. Это делалось ещё и потому, что сотрудники ДУМСК были обложены массой поборов. Наряду с обязательной подпиской на государственные займы му’аззины, имамы и кадийи обязаны были отчислять до 11% доходов в кассу ДУМСК, ещё 13–35% передавать в Отдел международных связей мусульманских организаций и до 6% — в Фонд мира. Основным источником дохода низшего звена мусульманского духовенства были пенсия и заработки в колхозах и совхозах. Высшему звену мусульманского духовенства в 1946 г. были установлены зарплаты: муфтийю — 2000 руб. в месяц, кадийям–членам ДУМСК — по 1500 руб. и техническому секретарю — 1000 руб. в месяц.
Как и в других муфтийатах, главной обязанностью ДУМСК были рассмотрение заявлений мусульманских общин и принятие решений об открытии мечетей и молельных домов либо отклонении заявок, регистрация имамов мечетей. ДУМСК принимало участие в возобновившемся с 1944 г. хаджже, который, однако, носил спорадический характер и был доступен лишь высокопоставленным чиновникам муфтийата. Наконец, ДУМСК регулярно выпускало фатвы, регулировавшие нормы поведения и религиозно-правовые практики мусульман региона.Структура подразделений в ДУМСК следовала общей модели региональных муфтийатов. В нём были созданы Отделы деятельности мечетей, фатв и пр. Несколько раз руководство муфтийата подавало в советское правительство просьбы об открытии на Северном Кавказе мадрасы для подготовки штатов ДУМСК. Однако ни одна из них не была удовлетворена. Кооптированные в него представители мусульманской духовной элиты в большинстве своём получили местное домашнее образование в ранних советских мадрасах и нелегальных школах (худжра) послевоенного времени. Только к концу
60-х — 2-й половине 70-х гг. в штате муфтийата появились выпускники открытой в 1946 г. в Бухаре при САДУМ мадрасы Мир-и Араб и Ташкентского исламского института (1971 г.). Некоторые из них, в частности последний муфтий балкарец из пос. Баксан Махмуд-хаджжи Геккиев (1935–2007), продолжили исламское образование за рубежом — в университетах дружественных СССР Сирии, Египта, Ливии, Иордании. В отличие от САДУМ, ДУМСК не имел своего печатного органа.
Отношения муфтийата с властями курировал созданный в 1944 г. общесоюзный Совет по делам религиозных культов при Совете народных комиссаров (с 1946 г. — Совет Министров) СССР. При правительствах советских автономий на Северном Кавказе работали уполномоченные Совета. В их обязанности входили пресечение нарушений советского законодательства о культах, открытие и закрытие мечетей, общий учёт молельных домов мусульман в регионе, а с 1945 г. — курирование ежегодного хаджжа верхушки мусульманского духовенства. В 1965 г. он был слит с Советом по делам Русской православной церкви в единый Совет по делам религий (СДР). В 1986–1990 гг. в РСФСР появился свой СДР, функции которого пересекались с общесоюзным. Вплоть до 1989 г. муфтийат находился под жёстким контролем уполномоченных СДР и органов госбезопасности, где они по совместительству служили.
С 1957 г. деятельность ДУМСК охватывала 8 северокавказских советских автономий с мусульманским населением — Дагестанскую АССР, Чечено-Ингушскую АССР, Карачаево-Черкесскую АО, Кабардино-Балкарскую АССР, Северо-Осетинскую АССР, Адыгейскую АО, Краснодарский и Ставропольский края. Дагестан занимал в нём ключевые позиции. Сам муфтийат располагался на территории республики: сначала в Буйнакске, а после съезда 1975 г. — в столице республики Махачкале. В Дагестане находилось большинство зарегистрированных мусульманских общин, представленных при создании ДУМСК; большинство открытых на Северном Кавказе мечетей и молельных домов также пришлось на долю Дагестана.
К 1985 г. здесь работало 27 джум‘а-мечетей, среди должностных лиц муфтийата всегда было много дагестанцев. В 1975 г. из 90 зарегистрированных в ДУМСК кадийев и му’аззинов 61 работал в Дагестане. Первые три из четырёх муфтийев были дагестанцы. Из уполномоченных СДР наиболее важную роль играл дагестанский. В 1944–1958 гг. эту должность занимал И.Закарьяев, а в 1977–1989 гг. — С.-А.Девришбеков. Официальным языком, на котором велась документация ДУМСК, был русский. Во внутренней переписке оно также широко использовало языки народов Дагестана в арабской, латинской и русской графике, прежде всего кумыкский и аварский. Фатвы ДУМСК наряду с ханафитской обязательно учитывали и шафи‘итскую религиозно-правовую традицию, господствующую в Дагестане.
Как и другие региональные муфтийаты, ДУМСК вынуждено было реагировать на колебания советско-партийной конфессиональной политики. В ответ на многочисленные постановления ЦК КПСС, Верховного Совета и Совета Министров СССР по борьбе с нарушениями советского законодательства о культах издавались фатвы против «нешари‘атских» обычаев. К числу последних были отнесены наиболее распространённые в регионе, прежде всего в Дагестане и Чечено-Ингушетии, техники и обряды суфизма (тасаввуф), связанные с посещением святых мест (зийарат). Это: исполнение громкого (кадирийа, шазилийа) и тихого (накшбандийа) зикра (зикр джахр, зикр калби), коллективное радение (сама‘), посещение (в том числе индивидуальное) святых мест и совершение в этих местах обрядов — коллективные молитвы в дни мусульманских праздников, зажигание лампад (чирак), ночные бдения, ремонт могильных стел и мавзолеев. Кроме того, осуждению со стороны муфтийата (через фатвы) подверглись чрезмерные расходы при проведении религиозных праздников и заключении свадеб, тиражирование и распространение Корана. Эти практики осуждены в составленных и распространённых ДУМСК в 1950–1980-е гг. фатвах «О святых местах», «О зиярате», «О зикре», «Об отправлении панихиды по усопшему», «О закяте», «О фитре-садаке», «О богоугодности честного труда», «О пределах свадебных обрядов», «О необоснованности калыма с точки зрения шариата», «Об отношении верующих к священному Корану», «О лжешейхах и мюридах» и т.д. Несколько раз издавалась фатва «О несовместимости мюридизма с учением ислама» (1953, 1960, 1986). Для богословской аргументации выводимых решений муфтийи ДУМСК обращались почти исключительно к Корану и сунне Пророка, реже — к шафи‘итским и ханафитским сборникам фатв: ал-Фатава ал-Байдавийа, ал-Фатава ал-кубра Ибн Хаджара ал-Хайтами, ал-Фатава ал-Хиндийа, Худжжат Аллах ал-балига Валиаллаха Дихлави и др.
Помимо чисто религиозных на ДУМСК были возложены общественно-воспитательные и внешнеполитические функции. Наряду с общими нормами шари‘ата муфтийат пропагандировал советский образ жизни, дружбу народов и другие советские идеологические установки. Этой теме были посвящены пятничные и праздничные проповеди кадийев и даже некоторые фатвы: «О семейном долге», «О дружбе и о повелении добра и запрете дурного», «О дружбе народов», «О хлебе», «Об обязанностях супругов», «Об обязанностях соседей» (1983, 1986). Муфтий Махмуд-хаджжи Геккиев читал проповеди больше на патриотические и политические темы. У него традиционными стали проповеди, посвящённые Дню Победы. Кроме того, представители высшего духовенства (муфтийи и члены муфтийатов кадийи) вовлекались в движение, организованное Советским комитетом защиты мира, созданным в 1949 г., а финансовые средства ДУМСК привлекались в учрежденный в 1961 г. Фонд мира и Отдел международных связей при Совете по делам религиозных культов, созданный в 1962 г. для более тесной координации международных контактов четырёх ДУМ. В 1960–1980-е гг. делегации ДУМСК регулярно участвовали в международных конференциях религиозных деятелей, проводившихся в Ташкенте, других центрах СССР и за рубежом. Деятельность муфтийатов должна была показать, что в Советском Союзе нет гонений на религии.
При последнем муфтийи ДУМСК Махмуд-хаджжи Геккиеве стиль работы управления меняется. Геккиев имел опыт работы в САДУМ и оказался талантливым и гибким политиком, удобным для властей. При нём укрепились связи муфтийата с республиканскими и союзными властями, что дало повод оппонентам называть Геккиева агентом КГБ. В отличие от предшественников, Геккиев регулярно проводил совещания и съезды мусульманского духовенства, активно участвовал в советской внешней политике. К концу 1980-х гг. в регионе начинается религиозный подъём. Одновременно падает контроль над деятельностью муфтийата со стороны уполномоченных СДР и КГБ. Массово открываются незарегистрированные мечети. На территории Дагестана и Чечено-Ингушетии появляются коранические классы и первые незарегистрированные мадрасы. В начале марта 1989 г. в мечетях Дагестана стали распространяться листовки, которые призывали «сделать переворот у себя в религии» и освободить муфтийя от занимаемой должности, поскольку он является ханафитом, превысил срок пребывания в своей должности, увеличил себе зарплату и мешает открытию новых мечетей.
В марте того же года возникла оппозиция муфтийату. 13 мая 1989 г. в г. Буйнакске по инициативе имама Махачкалинской мечети Зайдуллаха Алибекова прошла Конференция мусульман Северного Кавказа с участием около 300 человек. Делегаты приняли решение низложить Геккиева и выдвинули на эту должность имама Таркинской мечети г. Махачкалы Мухаммада-Мухтара Бабатова. В тот же день оппозиционеры организовали демонстрацию и блокировали здание ДУМСК в Махачкале, угрожая муфтийю самосудом, но руководство республики привлекло наряд милиции и предотвратило беспорядки. Геккиев покинул пост муфтийя, а исполняющим его обязанности был назначен Бабатов. Ситуация стала выходить из-под контроля республиканских властей, пришлось вмешаться Москве. СДР при Совете Министров РСФСР от 22 мая 1989 г. принял постановление «О конфликтных ситуациях между ДУМСК и верующими» и на помощь республиканским властям отправил своих чиновников. Но события вокруг ДУМСК разворачивались не по сценарию правительства. ДУМСК прекратило своё существование в 1989 г. Его архив был расхищен вскоре после штурма здания муфтийата.
Муфтийи: Хизри-кади Гебеков (20.06.1944 — ноябрь 1950); Мухаммад-хаджжи Курбанов (ноябрь 1950 — 11.03.1975); Хапиз-хаджжи (‘Абд ал-Хафиз-хаджжи) Омаров (16.10.1975 — 1978); Махмуд-хаджжи Геккиев (1978 — 13.05.1989).
Лит-ра: ГА РФ. Ф. р-6991. Совет по делам религиозных культов при Совете Министров СССР; ЦГА РД. Ф. р-1234. Уполномоченный Совета по делам религий при Совете Министров СССР по ДАССР; Ислам и советское государство (1944–1990): Сб. документов / Сост., предисл., примеч. Д.Ю.Арапова. Вып. 3. М., 2011; И.Х.Сулаев. Государство и мусульманское духовенство в Дагестане: история взаимоотношений (1917–1991 гг.). Махачкала, 2009, 214–311; V.Bobrovnikov, A.Navruzov, Sh.Shikhaliev. Islamic education in Soviet and post-Soviet Dagestan // Islamic Еducation in the Soviet Union and Its Successor States / Ed. by M.Kemper, R.Motika, and S.Reichmuth. L.–N.Y., 2010, 128–140.
В.О.Бобровников, И.Х.Сулаев