Ишан ит-йимас (узб., букв. «ишан, не употребляющий мяса») — прозвище почитаемого ташкентского «святого» Ишан-бабá ахунда Шадман—хваджи Ишанова (род. в 1837 г.). Прозвище связано с тем, что после получения в 1860 г. почётного звания ишан он отказался от употребления мяса. Первым учителем И. и.-й. был его отец, ишан Шадман-хваджа, служивший имамом в старогородской мечети Кукча. В тайны суфийского учения его посвятил шайх братства йасавийа ишан Йусуф-хваджа, от которого он получил «разрешение» (иджаза) на распространение этого учения. Не удовлетворившись «разрешением», И. и.-й. спустился в подземную келью (хар-хана) на кладбище Шайх Зайн ад-дин-бабá в Ташкенте и провёл в ней в молитвах кирк чилла — «сорок сороков» (1600 дней), питаясь только растительной пищей, которую ему приносили родные и почитатели. В то время (1872 г.) в Ташкенте началась эпидемия холеры; И. и.-й. продолжал питаться сырыми овощами и фруктами, но холерой не заболел.
После четырёх лет молитв И. и.-й. обратился к накшбандийскому суфийю Салих-ахунду, от которого получил посвящение в члены этого братства, и дал обет поститься до конца жизни — принимать немного пищи после заката солнца. Таким воздержанием и духовными упражнениями (рийадат) И. и.-й. приобрёл всеобщее уважение, но в Ташкенте не остался. Он ушёл в степь, в долину Сыр-дарьи, к кочевникам-казахам; там он совершал в определённые сроки сорокадневные молитвы в подземных кельях, вырытых им самим в четырёх местах, а остальное время посвящал врачеванию («отчитыванию») больных. И. и.-й. считался касида-ханом — целителем посредством молитвы. Во время эпидемии холеры 1892 г. ишан неутомимо посещал больных холерой в степи от Чимкента до Перовска (ныне: г. Кзыл-Орда, Казахстан). По словам казахов, И. и.-й. исцелял больных прикосновением рук. До конца эпидемии в знак уважения его переносили по аулам на специальных носилках. Кроме того, И. и.-й. лечил бесплодие посредством особого дыхания на пищу — дам салди («обогатить дыханием»). Популярность ишана росла.
Объединяя людей вокруг себя, И. и.-й. занимался также строительством мостов, проведением арыков и особенно орошением мёртвых земель. В местности под названием Ишан-базар, куда была проведена вода, он построил для себя усадьбу (курганча), по соседству расположились наиболее преданные ему муриды, сначала кочевьями, а потом в глинобитных домах. Образовалось небольшое поселение, куда съезжались его поклонники и последователи. Построили мечеть (масджид), имамом которой был сам И. и.-й. Ишан-базар стал местом паломничества. Согласно преданию, когда на базаре селения завелись конокрады, И. и.-й. вместе с односельчанами совершил молитву, после чего с конокрадами стали происходить странные истории: угнав лошадей, они сбивались с дороги, блуждали целую ночь по этой местности, а под утро усталые лошади привозили их в Ишан-базар. В результате конокрады в селении перевелись.
В отличие от принятой в братстве практики «громкого» (джахр) зикра, И. и.-й. вместе со своими учениками практиковал более «умеренный» зикр, без резких телодвижений, во время бесед после дневного поста (ифтар), который соблюдал ишан, сопровождавшийся тихой музыкой. Участники зикра, окружавшие И. и.-й., старались прикоснуться к нему в надежде получить частицу благодати.
В личной жизни И. и.-й. оставался аскетом. Семья ишана жила у его брата в Ташкенте, куда он приезжал каждый год, чтобы совершить сорокадневную молитву в подземной келье на кладбище Шайх Зайн ад-дин-бабá. Затем он устраивал дарвиш-хана — собрание суфийев с радением и раздачей пищи бедным. На этих собраниях собиралось до 500 человек.
Сведений о дате смерти и месте захоронения И. и.-й. нет.
Лит-pa: Н.С.Лыкошин. Роль дервишей в мусульманской общине ташкентских туземцев (с приложением «Ишаны ташкентские») // Сборник материалов для статистики Сыр-Дарьинской области. Т. 7. Таш., 1899, 111–118; он же. Полжизни в Туркестане. Пг., 1916, 188–194.
А.С.Эркинов