Баязитов, Гатаулла (‘Ата’ Аллах, 1847–1911) — видный татарский богослов, просветитель, общественный деятель. Родился в деревне Тюменсу (Темников) Касимовского уезда Рязанской губернии в семье муллы. Начальное образование получил в мадрасе своего отца, затем в мадрасе Баймурад (деревня Чутай, недалеко от г. Касимова). Через несколько лет продолжил образование в одном из известных учебных заведений Заказанья — мадрасе деревни Кышкар (ныне Атнинский район РТ). Район Заказанья был духовным центром татар, а мадраса деревни Кышкар — одним из старинных учебных заведений со своими устоявшимися педагогическими традициями. Оно было известно в первую очередь как один из основных центров традиционных (кадимистских) методов обучения. Несмотря на это, Б. Г. не стал сторонником кадимизма, более того, он стал одним из авторитетных представителей религиозного реформаторства у татар XIX в. В практической и научной деятельности этого мыслителя довольно ярко отразилась противоречивость эпохи, борьба различных течений в общественной жизни татарского народа.
По возвращении в деревню Чутай Б. Г. некоторое время преподавал логику и философию, но в 1871 г. получил приглашение из Петербурга возглавить Второй мусульманский приход. В то время в Петербурге не было мечети, официально существовало три мусульманских прихода, служба проводилась в специально нанимаемых помещениях, называвшихся молельнями.
Обосновавшись в Петербурге, Б. Г. активно включился в общественную жизнь столицы. Изучил русский язык, общался со столичной интеллигенцией. Скоро он получил должность военного ахуна в гвардейских войсках Петербургского гарнизона и на кораблях Балтийского флота постоянно служили представители мусульманских народов. Служили они также в Крымско-татарском эскадроне — в собственном Его Величества конвое. Отдельный гвардейский корпус в Петербурге с начала XIX в. комплектовался из солдат и офицеров, исповедовавших ислам. Привлекая их к службе в гвардии, российское военное начальство учитывало ценные качества мусульман: трезвость, честность, трудолюбие. В гвардии неукоснительно соблюдался принцип веротерпимости. В штате Отдельного гвардейского корпуса и на Балтийском флоте предусматривались вакансии мусульманских священнослужителей — муэдзинов, мулл и ахуна гвардии. Претендент на занятие должности ахуна предварительно обязан был получить рекомендацию от «Общества лейб-гвардии офицеров, исповедующих мусульманство». Избрание Б. Г. на эту должность свидетельствует о его высоком авторитете среди мусульман Петербурга.
Одновременно Б. Г. состоял переводчиком (драгоманом) при Министерстве иностранных дел, преподавателем тюркских языков в Учебном отделе восточных языков Азиатского департамента, преподавателем основ ислама в разных учебных заведениях Петербурга, в том числе и в Пажеском корпусе Его Величества. Он был вхож в высшие круги имперской администрации, лично знаком с председателем Совета министров П. А.Столыпиным.
Петербургский период жизни Б. Г. свидетельствует о том, что последний отчетливо сознавал необходимость разносторонней деятельности мусульманской интеллигенции, прежде всего создания условий для удовлетворения духовных потребностей мусульман. Первым шагом на пути к решению этой задачи он считал создание национальной периодической печати. Татарская интеллигенция уже с начала XIX в. поднимала эту проблему, но не добилась разрешения на издание газет и журналов. В 80-е гг. Б. Г. обращается за разрешением издавать газету Хэфтэ («Неделя») на татарском и русском языках. Получив отказ, он пытается организовать выпуск других газет, но только в 1905 г. становится учредителем и редактором первой газеты на татарском языке — Нур («Свет»).
Имея небольшой опыт педагогической работы в татарских мадрасах, Б. Г. тем не менее знал изнутри их потребности и нужды. Наиболее остро стояла проблема учебников. В качестве таковых использовали в основном традиционную религиозную литературу, хотя татарские педагоги и ученые стремились создавать свои, оригинальные учебные пособия. С появлением новометодных школ возникла насущная потребность в учебниках, написанных по новым методикам, с учетом новых реалий, и в 1883 г. Б. Г. пишет учебное пособие Дин вэ мәгыйшәт («Религия и жизнь»).
Для сплочения мусульман столицы нужен был духовный центр, назрела необходимость строительства соборной мечети. К середине XIX в. в Петербурге проживало около 3 тыс. татар, не считая представителей других мусульманских народов. В 1881 г. Б. Г. от имени мусульманской общины обратился к властям за разрешением на строительство мечети, но лишь через четверть века удалось получить разрешение учредить особый комитет уполномоченных лиц по сбору средств на строительство мечети. Комитет возглавил Б. Г.
Известность Б. Г. принесли его исследования по исламу (80–90-е гг. XIX в.), опубликованные на русском языке. Они получили широкий отклик не только в России, но и за ее пределами, появились их переводы на турецком и французском языках. Первой вызвавшей большой интерес в России и за рубежом стала его книга «Возражение на речь Эрнеста Ренана (Ислам и наука)», изданная в Петербурге в 1883 г. Она была направлена против основных идей известного ученого, доказывавшего несовместимость ислама и науки, ислама и рационального знания в силу «закрытости» ислама и его нетерпимости к инакомыслию. Критикуя Э. Ренана за отсутствие у него научной методологии, Б. Г. доказывал, что ислам не противоречит логике здравого мышления и не боится ответов науки. Дальнейшее развитие эти идеи получили в вышедшей в 1887 г. его книге «Отношение ислама к науке и иноверцам», в которой автор доказывал, что веротерпимость ислама, его цивилизованное отношение к иноверцам (а не приспособление к новым веяниям времени и европейской цивилизации) — один из основополагающих принципов этой религии.
В 1898 г. вышла его книга «Ислам и прогресс», в которой он обобщил свои идеи по проблеме места ислама в мировом пространстве. Он еще раз убедительно показал, что ислам не является чужеродным телом в современной цивилизации. Запад, по мнению Б. Г., подходит к мусульманскому миру со своими мерками: не обнаружив в нем привычных и стандартных для Европы явлений, отвергает его, считая ислам консервативным, сдерживающим общественный прогресс на Востоке.
Своей практической и научной деятельностью Б. Г. заложил основы нового направления в татарской общественной мысли. Проблемы духовной жизни он рассматривал не только исходя из внутренних потребностей татарского общества, но и в контексте событий, происходивших во всей России. Если татарские ученые XIX в. свои труды писали в основном на арабском языке и они были известны только среди татар и на мусульманском Востоке, то Б. Г., для которого было небезразлично отношение иноверцев к исламу, пытался изменить мнение российского общества о нем. Его общественно-просветительская деятельность была принципиально новой для своего времени. Для многих россиян сочинения Б. Г. стали откровением. Практически впервые из уст российского мусульманина они услышали убедительные суждения о сущности ислама. Продолжая традиции татарского религиозного реформаторства, Б. Г. обрел в нем свое неповторимое лицо.
Сочинения: Отношение ислама к науке и иноверцам. СПб., 1887; Ислам и прогресс. СПб., 1898.
Лит-ра: Д.А.Амшнов. Татары в Санкт-Петербурге. СПб., 1994; Р.Мухаметшин. Гатаулла Баязитов // Исторические портреты. Татарская интеллигенция и духовная культура. Казань, 2000.
Р.М.Мухаметшин