Махдум-и А‘зам («Величайший Господин»), саййид Ахмад Хваджаги б. Джамал ад-дин Касани Дахбиди (1464-1542) — крупнейший политический и религиозный деятель Мавараннахра, предводитель братства накшбандийа. Родился в г. Касане (в 30 км к северу от Ахсиката). Его мать Биби Касани происходила из влиятельного рода касанских саййидов. По преданию, отец М. А. возводил свою родословную к одному из Караханидов (?) — султану Илек-и Маза. Окончив начальную школу (мактаб) в Касане, М. А. продолжил учебу в мадрасе Ахсиката, где наряду с традиционным образованием получил суфийские уроки о «тайном» у своего первого учителя муллы Зийа’, а затем учился у шайха знаменитых мазаров Сафид-Булана (Кыргызстан, Ошская область)— Мир Саййида ‘Али. Последний отправил М. А. в Ташкент к одному из предводителей накшбандийа, Мухаммаду Кази, главным преемником которого в руководстве братством накшбандийа в Мавараннахре стал М. А.
С именем М. А. связано окончательное превращение этого братства (по крайней мере той части, которую он возглавлял) в особую религиозно-политическую организацию — кархана-йи хваджаган.
Перу М. А. принадлежат 36 небольших трактатов на персидском языке. В Муршид ас-саликин, Насихат ас-саликин и т.д. он впервые выдвинул идею об особом статусе руководителя накшбандийа (шайх-и пишкадам, пир-и пишкадам), которому обязаны были беспрекословно подчиняться не только муриды в братстве, но и другие шайхи — члены этого братства. В сочинениях М. А. наиболее законченную форму получили положения о политической деятельности накшбандийа и личной ответственности ее руководителя за то, чтобы современные ему правители «не протягивали рук ко злу и насилию», «правили согласно шари’ату» и т.п. Укрепление структуры братства, ее автоматизация, а также реализация «политической программы» накшбандийа стали для М. А. первоочередными задачами, которые ему в той или иной степени удалось воплотить в жизнь. Примечательно, что большая часть его трактатов была адресована правителям из династии Шайбанидов (часто по их просьбе), среди которых М. А. завоевал авторитет и тем самым сумел добиться возрождения влияния (прежде всего политического) накшбандийа в Мавараннахре.
М. А. можно назвать новатором и в ритуале накшбандийа. Так, следуя своему учителю Мухаммаду Казн, М. А. в обряде инициации учеников сохранил обязательные сорокадневные посты (арба’ин, чилла) в уединении. В отличие от своих предшественников, практиковавших тихий зикр (хафи), М. А. ввел в практику своей ветви накшбандийа громкий зикр (джахр), сопровождавшийся нередко публичными радениями (сама‘) с музыкой, песнями и танцами (ракс) — обрядами, которые отвергали Баха’ ад-дин Накшбанд (ум. в 1389 г.) и его ближайшие последователи. В некоторых своих сочинениях М. А. писал, что он лишь возрождает традицию великих учителей хваджаган — Махмуд Анджира ал-Фагнави (ум. в 1245 или 1272 г.) и саййида амира Кулала ас- Сухари (ум. в 1370-71 г.), практиковавших громкий зикр. Во всяком случае, вопреки устоявшемуся мнению, уже после смерти М. А. в Мавараннахре, Кашгаре и южных окраинах Хваризма/Хорезма многие накш- бандийские общины вплоть до 30-х гг. XX в. практиковали джахр и сама’; эта школа получила название дахбидийа по второй нисбе М. А.
Наиболее знаменитые ученики М. А. — хваджа Ислам Джуйбари (ум. в 1563 г.) и маулана Лутфаллах Чусти (ум. в 1572 г.). Творчество М. А. оказало большое влияние на последующую биографическую и теоретическую накшбандийскую литературу, которая создавалась в Центральной Азии. И хотя специальных комментариев на его сочинения известно немного, однако редко какой накшбандийский автор ХVI-ХIХ вв. упускал возможность прокомментировать отдельные положения в сочинениях М. А., особенно когда речь шла об «оправданиях» и обоснованиях политической деятельности накшбандийа. Активная миротворческая деятельность, духовный и политический авторитет М. А. также стали глубоко символичными и нередко специально комментировались в агиографической литературе, написанной в Мавараннахре до начала XX в.
Умер М. А. в одной из своих ханака, расположенной в селении Дахбид (15 км к северо-западу от Самарканда), где и был похоронен. В 1619-1620 гг. по приказу самаркандского правителя Йалангтуш Бахадура (1611-1648) над могилой М. А. была сооружена особая дахма, к югу от которой на средства того же правителя были построены мадраса (из 40 комнат — худжра) и ханака. Позже покровитель этого комплекса, Йалангтуш Бахадур, считавший себя муридом хваджи Хашима (внук М. А.), был похоронен здесь же. Вплоть до 20-30-х гг. XX в. дахбидский комплекс служил не только местом погребения многочисленной семьи М. А. и других знаменитостей, но продолжал функционировать как суфийский центр. Им руководили потомки М. А., всегда пользовавшиеся значительным духовным и политическим авторитетом. Здесь же дахбидские руководители часто замиряли враждующих амиров и беков самаркандского Мийанкаля. Известны примеры, когда на дахбидском комплексе заключались крупные торговые сделки без письменного оформления и даже без свидетелей; считалось и до сих пор считается, что отступление от клятв и обязательств, данных у могилы М. А., — наиболее тяжкий грех, за который «дух пира» (т.е. М. А.) непременно покарает.
Лит-ра: ал-Катиб. Анис; Фализкар. Танбийат; Дуст Мухаммад. Силсилат; Ахмад Касани. Джами‘; Fletcher. The Naqshbandiyya; Babadžanov. Babur, 219-226; см. также лит-ру к ст. Муса-хан Хваджа-йи Дахбиди.
Б.М.Бабаджанов