Мухаммад-Содик Мухаммад-Юсуф (Мамасодик Мамаюсуфов, род. в 1952 г.) — выдающийся богослов Средней Азии, четвёртый муфтий САДУМ (1989–1993). Родился в Андижанской обл., начальное религиозное образование получил у отца, Мухаммад-Юсуфа-кори. Последний был назначен распоряжением САДУМ в 1953 г. главным шайхом-хранителем мазара Баха’ ад-дина Накшбанда (Бухара), где прослужил в течение года. После окончания средней школы М.-С. был принят в мадрасу Мир-и ‘Араб (Бухара), затем учился в Высшем исламском институте им. Имама ал-Бухари (Ташкент) и закончил его с отличием. В 1975–1976 гг. работал редактором в журнале Совет шарки мусулмонлари («Мусульмане Советского Востока»). В 1976 г. поступил на факультет пропаганды ислама (ад-да‘ва ал-ислами) Национального исламского университета в Ливии, который окончил с отличием и денежной премией. С 1980 г. работал в Отделе международных связей САДУМ и одновременно преподавал в Высшем исламском институте им. Имама ал-Бухари (читал лекции по тафсирам, хадисам и фикху). М.-С. активно участвовал в организации ряда международных конференций, встреч и симпозиумов мусульманских деяте деятелей, проходивших в 80-х гг. в Ташкенте. В 1982 г. он был назначен заместителем директора Высшего исламского института, а год спустя — его директором. Он кардинально реорганизовал методологию преподавания и собственно учебный процесс, сумев поднять обучение на международный уровень.
В марте 1989 г. на чрезвычайном Курултае САДУМ М.-С. был избран муфтийем и в том же году — депутатом Верховного Совета СССР. На посту муфтийя он стремился избавиться от привычной мелочной опеки государственных органов, пресекая, в частности, стремления Совета по делам религий при Совете министров СССР «отредактировать» издаваемые фатвы. Такую же независимую позицию он занимал в отношении других правительственных решений, считая, что в них должны учитываться традиции мусульманского большинства населения, и одновременно признавая религиозные и гражданские права представителей других конфессий. Как и многие другие богословы, М.-С. дал резко отрицательную оценку (составленную в виде пятничной хутбы и затем в форме фатвы) пропаганде правительственной программы «О сознательном материнстве», предполагавшей не только использование противозачаточных средств, но и легализацию абортов. Независимая позиция М.-С. осложнила его отношения с государственными органами, хотя он и не отрицал того, что государство должно контролировать религиозную ситуацию в стране.
В качестве депутата Верховного Совета СССР М.-С. составил ряд запросов и благодаря личным контактам с М.С.Горбачевым сумел добиться положительного решения вопроса о свободном паломничестве (хаджж) мусульман СССР, об открытии новых мечетей и исламских учебных заведений, издании мусульманских газет и журналов.
Либерализация религиозной политики во время перестройки стимулировала возрождение разного рода традиционных обрядов (паломничество к могилам — зийарат, поминовение — худайи и т.д.), и М.-С. издаёт ряд распоряжений САДУМ по этому поводу, цель которых — ограничить возрождающиеся ритуалы рамками ханафитских предписаний и фатвами местных богословов. Почти на каждый крупный мазар от Управления был назначен специальный имам, разъяснявший ханафитские правила зийарата, а в мечети рассылались распоряжения с требованиями осуществлять эту работу самостоятельно. Резко отрицательной была реакция Духовного управления на возжигание свечей на могилах, растирание по лицу «святой пыли» с могил аулийа’ и пр. Одна из первых фатв по этому вопросу, подписанная М.-С., завершалась предписанием разрушить старые и вновь возведённые чираг-даны для возжигания свечей и лучин.
Главная проблема, с которой столкнулся М.-С. в качестве муфтийя, — раскол среди мусульман Фарганской долины и других регионов Средней Азии. Речь идёт о противостоянии групп муджаддидийи (так называемых ваххабитов) и остальных мусульман. Позже (в 1995 г.) он издал книгу Ихтилофлар хакида («О сути противоречий»), посвящённую богословскому анализу противоречий сторон. Едва ли не с первого дня вступления в должность муфтийя М.-С. прилагал значительные усилия для примирения противников, но только в мае 1990 г. ему удалось собрать оппонентов на Курултай в САДУМ и настоять на издании совместной «мировой фатвы» (Сулх фатвоси). Однако преодолеть раскол не удалось. Более того, «центристская» позиция муфтийя не устраивала ни одну из сторон, что стало отрицательно сказываться на его рейтинге. Отношения с государственной властью тоже не улучшились. В конце концов в середине декабря 1992 г. он был вынужден оставить свою должность под давлением городских властей. Его уход позднее был оформлен заявлением с формулировкой «по собственному желанию». Весь штат Духовного управления был распущен, значительная часть архива арестована и конфискована. Это вызвало резко негативную реакцию сторонников М.-С. и едва не привело к столкновению с органами правопорядка. М.-С. сумел остановить демонстрантов и убедить их разойтись.
Взгляды М.-С. на политический статус и социальную роль ислама сильно изменились после его ухода из САДУМ. По его утверждению, в исламе заложен значительный потенциал толерантности и мусульманские богословы сами способны прийти к мирному сосуществованию, если не будет грубого вмешательства политиков. Он признаёт, что в обществе (в том числе среди основной массы верующих) сохраняется высокая степень секуляризации и что ставить сейчас вопрос об «исламизации» правительства не следует, так как это приведёт к конфронтации (фитна); полное отделение государства и религии — состоявшийся факт, и поднимать сейчас этот вопрос бессмысленно, хотя политическим идеалом М.-С. считает Халифат.
В начале 1995 г. М.-С. ответил отказом на просьбу делегации из Чеченской Республики поддержать путём вынесения соответствующей фатвы создание в Чечне шари‘атского суда. Свой отказ он аргументировал тем, что в ситуации, когда в стране нет богословов, знающих шари‘ат в достаточной мере, вводить такой суд абсурдно — это приведёт лишь к дискредитации ислама.
В настоящее время М.-С. категорически отказывается участвовать в работе государственных органов, желая сохранить независимость в своих действиях и суждениях и полагая, что на фоне сложной ситуации в регионе его богословские знания и опыт могут быть полезнее в деле «защиты ханафитского мазхаба». М.-С. — автор 32 богословских сочинений, переводов классических арабских трудов и множества популярных статей, бóльшая часть которых посвящена разъяснению спорных богословских, социальных и политических вопросов современности. Наиболее крупное его сочинение — комментарий к Корану (к настоящему времени завершено 30 его частей). Другой его капитальный труд из 37 частей — Хадис ва хаёт («Хадисы и жизнь»). В обоих названных сочинениях автор, следуя ханафитской традиции, отказывается от буквального, «внешнего» (захири) толкования айатов Корана и хадисов, тщательно изучая исторический контекст и повод ниспослания конкретного айата или формулирования хадиса. Следуя в основном классическим тафсирам (ат-Табари, ал-Байдави и др.), М.-С. обращается также к современной реформистской мусульманской экзегетике. В последнем случае автор старается доказать, что в современных условиях буквальное толкование айатов может, с одной стороны, оттолкнуть молодых людей от ислама, а с другой — отбросить мусульман назад в средневековье.
Примерно такую же позицию М.-С. занимает и в отношении хадисов. В Хадис ва хаёт он затрагивает вопросы понимания и толкования джихада в настоящее время, проблемы взаимоотношений мусульман с представителями других конфессий, статус мусульманских общин в неисламских государствах и т.д. Толкуя, например, известный хадис Пророка: «Мне чужды мусульмане, живущие среди многобожников», М.-С. показывает, что он был высказан по поводу возмещения платы за кровь группы асхабов, убитых во время молитвы в местечке Хас‘ам; автор добавляет, что и в отдалённом прошлом, и в современном мире мусульмане жили и будут жить среди представителей других конфессий и должны искать способы сосуществования с ними, чему в сунне имеется большое количество положительных примеров.
Сочинения М.-С. переведены на арабский, таджикский, татарский, русский, английский языки, на языки некоторых народов Кавказа.
М.-С. живёт в Ташкенте, часто выезжает за границу для участия в различных международных форумах по проблемам ислама. Он член управленческих структур многочисленных исламских организаций (в частности, ар-Рабита ал-исламийа). В Узбекистане М.-С. выступил с предложением создать Совет ‘улама’ (Уламолар хайати), который вне жёсткого контроля государства мог бы выпускать фатвы с богословско-правовой оценкой того или иного явления, деятельности неофициальных религиозно-политических групп и партий (типа Хизб ат-тахрир ал-ислами), активизировавшихся в регионе. Очевидно, предполагается, что председателем Совета станет сам М.-С. При этом за государством сохраняется, как заявил он, право тиражировать или не тиражировать любую из вынесенных Советом фатв.
Сочинения: Тафсири хилол («Комментарий к Корану»); Хадис ва хаёт («Хадисы и жизнь»); Ихтилофлар хакида («О сути противоречий»); Имон («Вера»); Имон, ислом, инсон («Вера, ислам, человек»); Жамият кўксига урилган захарли ханжар («Отравленный кинжал, вонзённый в грудь обществу»); Рамозонни каршилаб («Встречая Рамадан»); Исломда инсон хукуклари («О правах человека в исламе»); Мавороуннахр уламолари («‘Улама’ Мавараннахра»); Хаж китоби («Книга о хаджже»); Ислом мусаффолиги йўлида («На пути очищения ислама»); «Ислам и экология» (все без указания места и года издания); Шояд ки такводор бўлсак («Если бы были мы истинно верующими»). Тошкент, 1991, и др.
См. лит-ру к ст. САДУМ.
Б.М.Бабаджанов, Мухаммад-Аюбхон Хамидов