Тура (тора, тюря, тюре, в тюрк. яз. — «господин», «князь», «принц») — титул, употребляемый в качестве приставки к имени — Бузург-хан-тура, Мехмон-хан-тура, либо заменяющий имя — Тура-хан («господин хан»), Турам (букв. «мой тура»), Тура-джан-зода (букв. «потомок старшего туры»). Употребляется в основном в регионах распространения тюркских языков.
Этимология слова Т. неясна. По-видимому, корни его восходят к древнемонгольскому или древнетюркскому термину тора («закон», «обычай», «правило»).
История Средней Азии после принятия местным населением ислама знает два типа власти. Так, в районах распространения персидского языка на власть могли претендовать только те лица, которые возводили свои родовые генеалогии к доисламским правителям разных областей Персии, в районах распространения тюркского языка— к неисламским правителям Центральной Азии. Начиная с XIII в. на власть законно могли претендовать лишь те лица, которые происходили от Чингиз-хана, прежде всего от его сына Чагатая (Джагатай), которому Средняя Азия досталась в наследственное управление. Позднее на власть в регионе стали претендовать Чингизиды, для которых Средняя Азия не являлась наследственным уделом: Шайбаниды, Ядигериды, Аштарханиды (или Джаниды), т.е. потомки старшего брата Чагатая — Джучи. В некоторых периферийных районах (например, в горных областях Дарваза, Шугнана, Вахана, Рушана, Бадахшана) местные правители возводили свою генеалогию к Александру Македонскому (Искандар Зу-л-Карнайн). Ислам в этом случае рассматривался как необходимое, но не главное условие притязаний на власть.
Этот тип легитимности власти сохранился у казаков, у которых правящая элита имела сугубо светский характер и была отделена от духовной. Во главе разных племенных групп и территорий стояли султаны или Т., потомки Джучи, старшего сына Чингиз-хана. Из их числа выбирался правитель — хан, которому формально принадлежала верховная власть.
Второй тип власти предполагал, что на нее могли претендовать лица, возводившие свои генеалогии к пророку Мухаммаду, его зятю ‘Али, их родственникам и сподвижникам. Этот тип власти, долгое время остававшийся в Средней Азии вторичным, постепенно стал приобретать большее значение. Это было связано как с развитием самого ислама и упрочением его позиций в регионе, так и с тем, что Чингизиды со временем стали испытывать серьезную конкуренцию со стороны вождей тюрко-монгольских племен — эмиров. К эмирам, принадлежали Тимуриды-Барласы (в Самарканде во второй половине XIV — начале XVI в.), Мангиты/Мангыты (в Бухаре в XVIII — начале XX в.), Минги (в Куканде/Коканде в XVIII- XIX вв.), Кунграты (в Хиве в конце XVIII — начале XX в.), Кенегесы (в Шахрисабзе в XVIII в.), Дуглаты (в Кашгаре во второй половине XIV, в начале XVI в.), Катаганы (в Балхе в начале XIX в.). Представители племенной знати старались для укрепления своего положения породниться с Чингизидами и получить почетный титул гурган (от гуракан — «зять ханского дома»). Кроме того, «новые правители» вступали в родство, иногда по принуждению, с потомками пророка Мухаммада и принимали соответствующий титул — сеид (сайд, сейид, араб. саййид), что должно было быть дополнительным свидетельством их прав на верховную власть.
В результате в Средней Азии сложилась правящая элита, которая имела одновременно и светский и религиозный характер. Постепенно тип власти, основанный на происхождении от мусульманских «святых», стал восприниматься как основной; в ряде регионов у власти оказывались духовные предводители, например потомки йасавитского наставника Сеид-ата (в Хорезме в начале XVI в. и в Чарджуе в середине XVI в.), потомки накшбандийского наставника Мухаммада Парса (в Балхе в конце XVII в.), потомки накшбандийского наставника Махдум-и А‘зама (в Кашгаре в конце XVII — середине XVIII в., XIX в.), потомки шайха Хавенд- Тахура (в Ташкенте в конце XVIII — начале XIX в.), потомки сейидов из Самарканда (в Бадахшане в XVII-XVIII вв., XIX в.). Многие из них вступали в родство с Чингизидами и эмирами, после чего принимали их титулы — Т. Постепенно в народном сознании титул Т. в районах, где преобладали тюркские племена (Фаргана/Фергана, Ташкент) или где их влияние было очень сильным (Самарканд), вытеснил такие официальные титулы потомков Пророка, как саййид и шариф.
Лит-ра: Н.Г.Маллицкий. Система наименования у коренного населения г. Ташкента // Известия Среднеазиатского комитета по делам музеев и охраны памятников старины, искусства и природы. Вып. 3. Таш., 1928, 246; Ч.Ч.Валиханов. О состоянии Алтышара, или Шести восточных городов китайской провинции Нан-лу (Малой Бухарин), в 1858-1859 годах// Ч.Ч.Валиханов. Избранные произведения. М., 1987, 188-191.
С.Н.Абашин