ТУРКМЕНИСТАН

Туркменистан (Туркмения, территория 488,1 тыс. кв. км, население 5 млн. чел.) — ныне независимое суверенное государство с пожизненным президентом; в 1924-1991 гг.— союзная республика в составе СССР; до того, в 1921-1924 гг.,— Туркменская область как часть Туркестанской АССР. В дореволюци­онный период, в 1884-1917 гг., большая часть территории современного Т. входила в Закас­пийскую область Российской империи (это название сохранялось до октября 1921 г.), еще раньше— конгломерат независимых турк­менских племен, кроме северных и северо- восточных, входивших в состав Хивинского ханства и Бухарского эмирата.

В географическом плане Т. — страна пус­тынь и степей, которые занимают почти ⁴/₅ ее территории. На крайнем юге и востоке протянулись горные цепи Копетдага и Кухи- танга, а на западе— Большого и Малого Балхана. Водные источники расположены по периферии всего региона— это реки Аму­дарья, Мургаб, Теджен, Сумбар, Чандыр, Атрек, кяризы предгорной полосы и Кара­кумский канал. Необходимость в условиях аридной зоны искусственного орошения обусловила развитие основных цивилизаций именно в земледельческих оазисах по пери­ферии Т.

К началу арабского завоевания террито­рии современного Т. (сер. VII в.) земледель­ческое население оазисов — потомки древних парфян, маргианцев, хорезмийцев и т.п.— было почти целиком ираноязычным, а коче­вые и полукочевые племена пустынно-степ­ной зоны— частью ираноязычными, а ча­стью уже тюркоязычными. К началу XIII в., в предмонгольский период, за счет регуляр­ного прилива из Центральной Азии через Мавараннахр и Усть-Урт нескольких тюр­коязычных волн, особенно огузских племен в 1Х-Х11 вв., языковая и этническая ситуа­ция в регионе резко изменилась. Среди насе­ления оазисов в большей или меньшей сте­пени стал преобладать тюркоязычный ком­понент, который в кочевой среде Каракум­ской пустыни и прилегающих степей гос­подствовал абсолютно. Огузские племена, вобравшие в себя ряд местных ираноязыч­ных компонентов, стали исходным элемен­том основной массы туркменских племен. После многих перемещений на территории Т. и сопредельных регионов в течение XIII— XVIII вв. к середине XIX в. туркменские племена заняли те районы, в которых они живут и в настоящее время.

С вхождением в состав Российской импе­рии, а затем уже в советский период этниче­ский и соответственно конфессиональный состав населения Т. претерпел определенные изменения. При сохранении стабильной ос­новной массы туркмен рост городов, строи­тельство Закаспийской железной дороги, развитие торговли и промышленности, соз­дание приграничной сети переселенческих поселков явились стимулом переселения в Закаспий многих выходцев из европейской части России, из Закавказья и Ирана — рус­ских, украинцев, поляков, немцев, армян, евреев, азербайджанцев и др. С ними в За- каспии появились различные направления христианства— православие, католичество, лютеранство, грегорианство, баптизм, моло­канство, меннонитство и т.д., а также иуда­изм. Персы и азербайджанцы принесли ши­изм, а часть бежавших из Ирана бехаитов — свою веру, бехаизм. Каждая из перечислен­ных конфессий возводила свои храмы, мно­гие из них были разрушены в 30-е гг. XX в., в период усиления репрессий по отношению к религии и церкви.

Началом исламизации региона можно считать 651 г., когда в одном из очагов древ­нейшей цивилизации — Мервском оазисе появились войска арабов-завоевателей, при­несших в Среднюю Азию новую религию. В том же году ими были захвачены все земли бывшей иранской провинции Хурасан/Хорасан, в которую входила и территория Южно­го Т.: Ниса, Абиверд и Марв/Мерв сдались без боя, правитель Серахса и жители мервского селения Синдж, оказавшие сопротив­ление, в большинстве своем были перебиты. Несколько позже, при халифе ‘Али (656-­661), в Хорасане вспыхнуло восстание, но оно не имело успеха. Кочевые же и полуко­чевые племена Хорасана оказали более стойкое сопротивление, которое арабам уда­лось подавить лишь почти через шестьдесят лет, в 709 г., когда был вероломно схвачен и казнен Низак Тархан, предводитель (в тече­ние многих лет) местных тюркских и эфталитских племен.

С большими трудностями был завоеван арабами Юго-Западный Т. — область Дехистан. Поход конца VII в. потерпел неудачу. В 716 г., после шестимесячной осады глав­ного города области, сопротивление оборо­нявшихся было сломлено. Завоеватели пере­били 14 тыс. взятых в плен защитников- тюрков и казнили их предводителя Сула. Третьим регионом Т., где было установлено арабское господство, стал Х^варизм/Хорезм. Произошло это после приглашения в 712 г. войск наместника халифа в Хорасане Кутай- бы б. Муслима местным правителем, хорезм-шахом, для подавления восстания, которое поднял против него его младший брат. До этого был подчинен Лебап — область сред­ней Аму-дарьи. Таким образом, для завоева­ния оазисной и частично степной зоны на тер­ритории Т. арабам понадобилось около 70 лет, после чего они двинулись за Амударью — в Мавараннахр (араб., «То, что за рекой»; тер­ритория современного Узбекистана).

Кочевые же племена Каракумской пусты­ни, Прибалханья, степных просторов Усть-Урта, Мангышлака и Приаралья фактически оказались не затронутыми арабской экспан­сией. Постепенное утверждение ислама в этом регионе происходило в X — начале XI в. Характерную деталь сообщает побы­вавший среди огузов Усть-Урта в 921 г. арабский путешественник-миссионер Ибн Фадлан: правитель части огузов Инал Млад­ший принял было ислам, но соплеменники поставили его перед выбором — отказаться от новой религии или передать власть в дру­гие руки, и Инал избрал первое. Доислам­ские верования (зороастризм, господство­вавший среди населения оазисов, и особенно шаманизм огузов) сохранились в местных традициях, что позволяет говорить о религи­озном синкретизме у туркмен.

На рубеже второго тысячелетия ислам стал господствующей религией на всем про­странстве современного Т. До середины XIV в. в Мерве и Хорезме существовали небольшие общины христиан (христианство проникло на территорию региона во И-Ш вв.; в Мерве в предысламский период 5-7% на­селения были христианами). Буддизм утра­тил своих последних приверженцев еще в середине VIII в.

Мусульмане средневекового Т. принад­лежали к разным направлениям ислама. Это объясняется прежде всего тем, что арабы- завоеватели были выходцами из разных племен и сторонниками разных богословско-правовых школ. Среди них встречались и маликиты, и шафи‘иты, но большинство составляли ханафиты. Со временем ханафитский толк стал практически единствен­ным у туркмен. Однако в среде весьма пест­рого в этническом отношении городского населения Южного Т. (Мерв, Абиверд, Серахс, Ниса), особенно в период правления в соседнем Иране династии Сефевидов (1501— 1732), когда шахи объявили шиизм офици­альной государственной религией, было не­мало и шиитов. Об этом, в частности, свиде­тельствуют сообщения гератского историка Хондемира, хивинских хронистов Муниса и Агехи и бухарского историка ‘Абд ал-Карима Бухари, относящиеся к событиям 1510 г., первой четверти XVIII в. и 1785 г. По данным источников, шиитская часть на­селения подвергалась давлению со стороны представителей господствовавшего религи­озного направления. Вплоть до вхождения Т. в состав Российской империи под предлогом борьбы с «неверными» (шиитами) туркмен­ские предводители-сардары совершали гра­бительские набеги (атаманы) на пригранич­ные провинции Ирана, откуда под тем же предлогом организовывались карательные экспедиции против туркмен. К середине XIX в. шиитов на территории Т. практически не осталось.

Большое влияние на жизнь туркменского общества оказал суфизм. Наиболее извест­ными его центрами в домонгольский период были Мерв, Серахс, Абиверд, Ниса, Дехистан, Хорезм. С Мервом связано прежде всего имя х^ваджи Йусуфа ал-Хамадани (ум. в 1140 г.)— духовного наставника (непо­средственно или через свое учение) многих знаменитых среднеазиатских суфиев: Ахма­да ал-Йасави (ум. в 1166-67 г.), Наджм ад­дина ал-Кубра (погиб в 1221 г. во время оса­ды Гурганджа монголами), Баха’ ад-дина Накшбанда (ум. в 1389 г.) и др. В Серахсе прославился Абу-л-Фадл ас-Сарахси (ум. в 1023-24 г.), в Абиверде— Абу Са‘ид ал- Майхани (ум. в 1049 г.), в Нисе — Абу ‘Али ад-Даккак (X — начало XI в.), в Дехиста- не — ‘Али б. Суккари (IX — начало X в.), в Гургандже, столице Хорезма (ныне Куня- Ургенч),— упомянутый выше Наджм ад­дин ал-Кубра, основатель-эпоним суфийско­го братства кубравийа. Сохранились их ве­ликолепные мавзолеи, являющиеся ныне историко-архитектурными памятниками и одновременно объектами культа. Правда, паломникам-туркменам, не знающим под­линных имен «святых», они известны как ходжа Юсуп-бабá, Сарагт-бабá, Меана-бабá, Ших Кебир, или Машад-ата, и т.п. Это были представители городской ираноязыч­ной среды, тем не менее их почитали и час­тично переходившие к оседлой жизни ко­чевники-тюрки. Так, согласно преданиям, авторитет Абу Са‘ида ал-Майхани признали Сельджукиды Чагры-бек и Тогрул, которым он «отдал» провинцию Хорасан и Персид­ский Ирак. Гробница «святого» и дарвиш- ская обитель при ней находились под покро­вительством султана Санджара.

По мере отюречивания населения все большей популярностью стали пользоваться суфии из тюркской среды. Первым таким «святым» стал основатель братства йасавийа Ахмад ал-Йасави. Он жил в г. Яса (позд­нее— Туркестан), на территории Южного Казахстана, где находится его мавзолей, но почитаем в Т. не менее, чем на родине. У туркмен даже бытует выражение, в некото­ром роде приравнивающее Ахмада ал-Йасави к пророку Мухаммаду: «В Макке/Мекке- ал-Мадине/Медине — Мухаммад, а в Туркистане — х^ваджа Ахмад». Многих послемонгольских, уже тюркоязычных суфиев тради­ция считает продолжателями дела ал-Йасави.

В послемонгольский период, с конца с XIII в., основным религиозным, в том числе и суфийским, центром вплоть до XX в. для туркмен стал Хорезм, второе место отдава­лось Бухаре. С Хорезмом (с начала XVII в. — Хива) связана деятельность таких легендар­ных и полулегендарных суфиев конца XII — XVI в., ведших активную религиозную про­паганду в туркменской кочевой среде, как Саййид-ата, Хаким-ата, или Сулайман ал-Бакыргани, Чопан-ата, шайх Шараф (Ше- реф), написавший по просьбе прибалханских туркмен на понятном им тюркском языке книгу Му‘ин ал-мурид («Пособие для по­слушников»), Гёзли-ата, шайх Камал ад-дин (Кемалуддин) и др.

С Хорезмом традиция связывает проис­хождение и большинства родоначальников туркменских овляд (араб, аулад — «дети», «потомство») — «святых» групп у туркмен, хотя их духовенство ведет свою вымышлен­ную родословную от трех «праведных» ха­лифов — Абу Бакра, ‘Усмана и ‘Али. У хорезмийских пиров и шайхов получали ду­ховное звание большинство туркменских ишанов (остальные делали это в Бухаре). В хивинских и бухарских мадрасах учились многие туркменские поэты-классики XVIII— XIX вв. — Махтум-кули, Зелили, Андалиб, Молланепес (Молла Непес), Зинхари и мно­гие другие. Когда Т. вошел в состав Россий­ской империи, царские власти, опасаясь воз­действия усилившейся в конце XIX — нача­ле XX в. пропаганды идей пантюркизма и панисламизма, старались пресечь деятель­ность хивинских и бухарских пиров, шайхов и ишанов.

Обучение догмам и обрядам ислама (в ча­стности, связанным с наречением имени ребенку, заключением брака, празднованием достижения возраста Пророка— пыгамбер яшы, отчитыванием умерших) осуществляли муллы (молла) и ишаны. Муллы же учили детей и подростков в мечетных школах (мектеб/мактаб), а ишаны, ахуны, немного­численные в среде туркменского духовенст­ва, и наиболее подготовленные муллы — юношей в мадрасах первой ступени. Казы (араб, кади; мусульманские судьи), которых у туркмен также было немного, после вклю­чения Т. в состав Российской империи были объединены в суды казиев, функциониро­вавшие наряду с гражданскими судами, но разбиравшие в основном семейно-бытовые конфликты. Еще одну категорию лиц, свя­занных с отправлением религиозных обря­дов, представляли мюджевюры (араб. муджавир — «живущий по соседству») — смотрители «святых» мест (овлия, кераматлы ер), которых в Т. насчитывалось несколь­ко сот. Данные по туркменским районам, входившим в состав Хивинского ханства, Бухарского эмирата и приграничных про­винций Ирана и Афганистана, отсутствуют. По Закаспийской же области в 1899 г. офи­циально насчитывалось 80 рядовых мулл, 152 имама (т.е. мулл-настоятелей мечетей) и 105 ишанов, из которых половина приходи­лась на Мервский уезд.

После революции все мечетные школы и мадрасы и почти все мечети были закрыты, переоборудованы под хозяйственные поме­щения или культурно-просветительские уч­реждения. Так, построенная в начале XX в. красивая мечеть бехаитов в центре Ашхаба­да стала краеведческим музеем. В послево­енный период во всей республике насчиты­валось лишь четыре зарегистрированные в 1946-1949 гг. официальные мечети: по две в Марыйской и Ташаузской областях. Одна из них, являющаяся и «святым» местом х^ваджи Йусуфа ал-Хамадани (в обиходе— ходжа Юсуп (Йусуф)-баба), служила резиденцией козы — официального главы мусульман Т., там же находилось Духовное управление, казийат. Столица Т., Ашхабад, мечети не имела. Подобное положение сохранялось вплоть до второй половины 80-х гг. XX в.

С началом перестройки вследствие более либерального отношения властей к религии и духовенству началось строительство но­вых и восстановление некоторых старых мечетей, подготовка кадров не только в бу­харской мадрасе Мир-и Араб и Высшем исламском институте им. имама ал-Бухари в Ташкенте, как было в предыдущий период, но и за границей (в Египте, Турции, Саудов­ской Аравии). Этот процесс чрезвычайно усилился в 90-е гг. XX в., когда Т. стал са­мостоятельным государством. Так, на фев­раль 1996 г. в республике уже действовало несколько сот мечетей, число которых со­кратилось после того, как в начале 1997 г. прошла их перерегистрация, несколько де­сятков строилось. В Ашхабаде функциони­рует 11 мечетей, часть средств на их возве­дение получена от арабских стран и Турции. Одна из мечетей, на проспекте Туркменба­ши,— шиитская, специально для иранцев, которых сейчас немало в туркменской столи­це. Наиболее крупная мечеть, рассчитанная на 800 молящихся, сооруженная в районном центре Геок-Тепе, в 44 км от Ашхабада, носит имя Сапармурат-хаджжи в честь бывшего первого секретаря КПТ, а ныне президента Т. С.А.Ниязова, совершившего паломничество- хаджж к святыням Мекки и Медины. В мар­те 1994 г. при ашхабадской мечети Акса был проведен первый конкурс юных чтецов Ко­рана, затем это стало традицией.

С распадом СССР распалось на независи­мые республиканские образования и нахо­дившееся в Ташкенте Духовное управление мусульман Средней Азии и Казахстана, ко­торому раньше подчинялся казийат Т. В республике сначала было создано пять велайатских (областных) казийатов, но затем власти отменили это решение, выступив за единое управление мусульман — казийат в столице Ашхабаде под патронажем прези­дента республики. В 1994 г. при Туркмен­ском госуниверситете был открыт богослов­ский факультет, студентов которого сразу же отправили учиться за границу (в Турцию и арабские страны), а за это время в центре города, недалеко от основных зданий ТГУ, к 1997/98 учебному году был построен закры­тый комплекс для этого факультета, вклю­чающий учебные корпуса, общежитие, сту­денческую мечеть, библиотеку и подсобные помещения.

Религиозная литература, попадавшая в Т. раньше спорадически, пользовалась тем не менее постоянным спросом: так, Коран в переводе акад. И.Ю). Крачковского, изданный московским издательством в 1963 г., посту­пил в республику в считанных экземплярах и неофициально распространялся путем ксе­рокопирования. С конца 80-х и особенно в 90-е гг. публикации религиозного характера на самые разные темы стали появляться все в большем количестве: московские и иные издания Корана на русском и арабском язы­ках; два издания, хотя и не очень качествен­ные, этой святой книги на туркменском, под­готовленные переводчиком Д.Керимовым и писателем А.Агабаевым (1994) и ахуном Хад­жи (хаджжи) Ахмедом (1995) (по утверж­дению В.Пономарева, почти весь 40-тысяч­ный тираж этого издания весной 2000 г. был изъят из библиотек, магазинов и т.д. и со­жжен по указанию президента Республики); перевод двухтомника «Жизнь Мухаммеда»

В.Ф.Пановой и Ю.Б.Вюстина (1992) на турк­менский язык; переиздание сочинения сред­неазиатского богослова Вафаи «Раунак ал-ислам» («Блеск ислама»), которое входило в обязательную программу дореволюционных мадрас ряд популярных брошюр о молитве, посте и т.д. В середине 90-х гг. был открыт иранский магазин, в котором 80 книг и изопродукции на персидском, арабском, анг­лийском и русском языках посвящены исла­му. Возродившаяся в 1990 г. община мусульман-бехаитов продолжила издание сво­его прежнего журнала «Свет истины» (вы­шло четыре номера). С конца 80-х гг. все больше материалов, связанных с различны­ми вопросами религии, в том числе выступ­лений представителей духовенства, стало появляться в республиканских и местных средствах массовой информации — в прессе, на радио и телевидении.

Расширились возможности исполнения пятого предписания ислама — паломничест­ва (хаджж) к святыням Мекки и Медины. Если в 60-80-х гг. от СССР ежегодно от­правлялись в хаджж не более 30-40 чело­век, среди которых туркменистанцев были считанные единицы, то за 1992-1993 гг. со­вершили хаджж более 300 туркменских мусульман, а в 1994 г. председатель Совета по делам религий при президенте Т. Наср Аллах б. ‘Ибад Аллах напутствовал 145 па­ломников. С 1992 г. для паломников ежегод­но организуется специальный авиарейс Ашхабад-Джидда.

Празднование главного мусульманского торжества — курбан байрама теперь не только не осуждается властями, но и, со­гласно Указу президента, стало общенацио­нальным. Дни курбан байрама — нерабочие. Организуются коллективные трапезы и мас­совые гулянья.

Делегации мусульман Т. посещают едино­верцев в других странах, участвуют в работе различных международных организаций.

Лит-ра: В.А.Жуковский. Жизнь и речи Абу­ Саида Мейхенейского. СПб., 1899; Обзор Закас­пийской области за 1899 г. Асхабад, 1900; В.В.Бартольд. Отчет о командировке в Туркестан. СПб., 1904, 208; А.Н.Самойлович. Махтум-Кули и Хаким-Ата//Туркменоведение. 1929, № 12; МИТТ. 1,67,91,107-109,347 и др.; II, 48,198,200,332 и др.; А.А.Росляков. К вопросу о мюридизме в Туркме­нии//Известия АН ТССР. 1952, №5; А.П.Ковалевский. Книга Ахмеда ибн-Фадлана о его путе­шествии на Волгу в 921-922 гг. Харьков, 1956, 127; История Туркменской ССР. Т. I. Кн. I. Аш. 1957, 161-162; Абу-л-Гази. Родословная турк­мен / Пер. и науч. изд. А.Н.Кононова. М.-Л., 1957, 75; В.Н.Басилов. Культ святых в исламе. М., 1970; С.М.Демидов. К вопросу о религиозном син­кретизме у туркмен XIX — начала XX в. // Труды VII Международного конгресса антропологиче­ских и этнографических наук. Т. 8. М., 1970; он же. Туркменские овляды; он же. Суфизм; он же. Легенды, 62-128; он же. История религиозных верований народов Туркменистана. Аш., 1990, 71-122, 134-141; Коран на туркменском языке// ТИ. 15.03.1994; Конкурс знатоков Корана// ТИ. 30.03.1994; К порогу священной Каабы//ТИ. 12.05.1994; Л.Папилова. Свет истины (О новом в жизни религиозных общин)//ТИ. 21.01.1995.

 

С.М.Демидов