Яруллин Габделхабир (‘Абд ал-Хабир б. Йаруллах б. Валиуллах б. Хабибуллах б. ‘Абд ал-Хамид б. Иш-Мухаммад б. Бик-Мухаммад ал-Казани, 1905–1994) — известный татарский проповедник (хатыйб/хатиб), богослов, имам мечети Марджани в г. Казани в послевоенное время. В своих проповедях Я. Г. умело сочетал реалии общества в советском Татарстане с религиозными этическими нормами и традициями местных мусульман. Он родился в д. Ямаширма (татар. Ямәширмә) близ Казани в семье потомственных имамов. Его отец, Йаруллах (1861–1926), служил имамом в родном селении в течение 42 лет, дед, Валиуллах б. Хабибуллах, учился в знаменитой Кышкарской мадрасе, затем шесть лет был вторым имамом (помощником) в д. Татар Казысы вместе со своим отцом Хабибуллой б. ‘Абд ал-Хамидом, переехавшим впоследствии в Ямаширму.
Начальное образование Я. Г. получил у своих родителей, в 8 лет отправился учиться в мактаб первой махаллы в родной деревне, где обучал имам-хатиб Фадл Ахмад Хамзин, выпускник мадрасы Мухаммадийа в Казани. В мактабе изучали арабскую грамматику, таджвид и элементарную арифметику. В 1917 г. он поступил в мадрасу Касимийа в Казани, но уже к февралю следующего года в связи с революцией и гражданской войной учёба стала невозможной, и к осени мадраса была закрыта. С перерывами он учился в деревенской школе Ямаширмы, в 1920–1924 гг. — в Белой мечети и мадрасе Мухаммадийа, где преподавал цвет тогдашней богословской элиты Казани, — Мухаммад-Касим Салихи (1871–1954), Шахар Шараф (1877–1938), Сайид Вахиди (1887–1938) и др. В связи с закрытием мадрасы в 1924 г. Я. Г. вернулся в родную деревню и стал помогать семье. После смерти его отца (1926 г.) ему предложили стать имамом, но он отказался и поехал в Казань продолжать образование (в частном порядке) у местных учёных (Джиханшах-халифá в Азимовской мечети, Мансур-халифá Ишмаев и др.). В феврале 1927 г. Я. Г. получил диплом (шахадат—наме, шәһәдәтнамә) о завершении религиозного образования, вернулся в Ямаширму и начал служить там имамом. В том же году он женился на Алие Юнусовой, дочери муллы Йунуса в д. Качи и внучке местного учёного ‘Абд ал-Вали-хазрата. Как имам Я. Г. был лишён прав и обложен налогом, поэтому ему пришлось вскоре искать работу в Казани. Он устроился рабочим на мебельную фабрику, где проработал до начала войны, четыре года войны провёл в трудовой армии. По возвращении домой он трудился на различных фабриках и заводах до выхода на пенсию в 1965 г. В июне 1967 г. Я. Г. стал имамом единственной функционировавшей в то время при ДУМЕС мечети в Казани — мечети Марджани и прослужил в этой должности вплоть до своей смерти. В 1968 г. он совершил хаджж, оставил об этом рукописное сочинение (Хаджж-наме). В составе делегации ДУМЕС в 1971 г. посетил Мали и Нигерию, участвовал в конференциях САДУМ в Ташкенте, Самарканде и Душанбе. В октябре 1975 г. участвовал в избрании нового председателя ДУМЕС ‘Абд ал-Бари Исаева (1975–1980), а в июне 1980 г. в избрании нового муфтийя Талгата Таджутдина (1982–1992, с 1992 г. — верховный муфтий ЦДУМ).
Сохранился личный архив Я. Г., состоящий из библиотеки старопечатной литературы (в том числе периодики), рукописных сочинений разных авторов по татарской истории и литературе, тафсиру, арабской грамматике, а также его личных записей, в том числе подробных текстов проповедей, читанных в мечети Марджани в 1960-е — 1993 гг. В архиве Я. Г. обнаружены важные исторические документы, cреди них сборник стихов суфийского шайха и имама мечети Марджани 30-х гг. Кийам ад-дина ал-Кадири (1882–1950-е?).
Судя по личным бумагам Я. Г., он поддерживал татарское национальное движение, переживал за судьбу татарского языка и литературы. Его тексты написаны красивым почерком насх на богатом лексикой и образами литературном языке. Вдохновение он черпал из дореволюционной литературы: в его библиотеке есть как сугубо богословские сочинения, так и художественные произведения. К сожалению, в ней нет книг, которые принадлежали бы его семье до революции, она сложилась уже в советский период и отражает его интересы — в большей степени ориентация на татарскую историю и литературу, чем на классические труды по мусульманскому праву (ал-фикх) и экзегетике (‘илм ат—тафсир). В этом отношении библиотека Я. Г. резко отличается от книжного собрания его коллеги по мечети Марджани имама Ахмед-Заки Сафиуллина (1896–1995), целиком состоящего из арабоязычной классики, изданной как в России, так и на Ближнем Востоке. Часть рукописных памятников в 70-е гг. Я. Г. передал в Отдел рукописей Института языка, литературы и искусства АН РТ (Ф. 39).
Религиозная деятельность Я. Г. сыграла важную роль в передаче исламских знаний в Казани в советское время. С одной стороны, будучи талантливым и опытным проповедником с обширными знаниями, Я. Г. привлекал к себе верующих, а с другой стороны, записи его проповедей фактически являются свидетельством богатого богословского языка, сложившегося к раннему советскому времени и довольно разительно отличавшегося от официального татарского литературного языка, распространённого в светской литературе послевоенного периода. Тематика проповедей Я. Г. из-за существовавшего контроля не отличалась разнообразием: в основном это изложение этических норм (әхлак/ахлак), осуждение пьянства и аморального поведения. В своих проповедях 70-х гг. он конструирует образ Казани как источника религиозного знания (манба’ ал-’илм) и нередко приводит мнения и жизнеописания дореволюционных татарских ‘улама. Тем самым Я. Г. внёс свой вклад в религиозную «реабилитацию» исламского наследия в России на фоне появившейся в послевоенное время секулярной трактовки деятельности дореволюционных исламских учёных в качестве «просветителей». К некоторым текстам проповедей он возвращался спустя годы, особенно под конец жизни. Помимо собственно религиозной части проповеди Я. Г. нередко передавал во время выступлений приветы и поздравления от мусульман из других регионов, называя их по именам, тем самым раскрывая часть той сети контактов исламских деятелей советского времени, что продолжала действовать в эпоху брежневского «застоя». Кроме того, зачастую он рассказывал во время пятничных проповедей о своих недавних поездках по стране и зарубежью.
Внук Я. Г. Наиль продолжает семейную традицию: в конце 80-х гг. он прошёл обучение в мадрасе Мир-и ‘Араб в Бухаре, а затем продолжил его в Турции и Саудовской Аравии. Тесно сотрудничал с известным религиозным деятелем Валиуллой Якуповым (1963–2012). В настоящее время Наиль Яруллин — ректор мадрасы Мухаммадийа в Казани, где когда-то учился его дед.
Лит-ра: Габделхәбир хәзрәт Яруллин. Җомга вә гает вәгазьләре. Казан, 1426/2005.
А.К.Бустанов.