Хусайнийа (2) — туркистанская и северомавараннахрская ветвь муджаддидии. Эпоним муджаддидийа — накшбандийский шайх из Индии, муджаддид ал-алф ас-сани («Обновитель второго тысячелетия») Ахмад Сирхинди (ум. в 1624 г.). Название хусайнийа пошло от имени основателя этой ветви халифы Хусайна (ум. в 1833-34 г.). В своих отношениях с правителями династии Мангитов/Мангытов (1758-1920) он в целом проявлял конформизм и всячески поддерживал их попытки опираться только на шари‘ат во всех сферах государственной жизни, и в особенности во взаимоотношениях с многочисленными узбекскими племенами. В источниках приводится следующая линия духовной преемственности X .: (линия хваджаган-накшбандийа)— ‘Убайд Аллах Ахрар (ум. в 1490 г.) — маулана Захид Вахшувари (ум. в начале XVI в.) — маулана Дарвиш (ум. в начале второй половины XVI в.) — маулана Хваджаги Имканаги (ум. в 1601 г .) — хваджа Баки би-л-Лах — Ахмад Сирхинди (Имам Раббани) — саййид Мухаммад — шайх ‘Абд ал-Ахад — маулана Мийан ‘Абид-шайх — Муса-хан хваджа-йи Дахбиди (ум. в 1776-77 г.) — халифá Сиддик (ум. в 1795 г.) — халифá Хусайн — халифá ‘Абд ас-Саттар б. халифа Хусайн (ум. в начале второй половины X I X в.) — халифа Мухаммад-Салих — халифá Мухаммад-Амин — халифá ‘Абд ал-Вахид (ум. в 1940 или 1941 г.).
X. — одна из немногих ветвей накшбандии, которой удалось продолжить свою деятельность при советской власти. Один из ее шайхов, халифá ‘Абд ал-Вахид Туркистани по прозвищу Халифа-йи Ишан Бабá, происходил из деревни Куш-ата, или Кушчи-ата, расположенной в 15-17 км северо-восточнее г.Туркестан. При правителе мангытской династии ‘Абд ал-Ахад-хане (1885-1910) он получил иршад (письменное разрешение самостоятельно набирать учеников) от бухарского шайха халифы Мухаммад-Амина и вернулся в свой родной кишлак. О нем мало что известно, а рассказываемые истории в основном заключаются в том, что не раз являвшиеся к нему (с намерением арестовать) «большевики» (балъшавойлар) не могли его увидеть, так как он обладал способностью исчезать или быть просто невидимым.
Ишан Бабá назначил своим преемником халифу кари’ ‘Абд Аллаха, который с детства жил при своем учителе около 33 лет. Кари’ ‘Абд Аллах тоже пользовался «вниманием» НКВД: не раз его арестовывали, но всякий раз ему удавалось выходить на свободу после 2-3-месячного заключения и подписки с обещанием не набирать учеников. Умер он в 1976 г. и был похоронен подле своего учителя в селении Куш-ата. Несмотря на запреты, кари’ ‘ Абд Аллах смог обучить нескольких учеников, которые в настоящее время имеют множество муридов в городах и вилайатах Узбекистана (Фаргана/Фергана, Джизак, Ташкент и т.д.), Таджикистана, Казахстана и даже в России.
Приверженцы X. придерживаются «тихого» зикра (хафи), хотя некоторые ученики кари’ ‘Абд Аллаха участвовали в «громком» зикре (джахр), проводимом на праздник маулуд (маулид) в селении Куш-ата. «Тихий» зикр (хафи) основан на мысленной концентрации (таваджжух) на семи точках (нукта) тела, каждая из которых имеет свое название и связана с определенными этапами (макам) духовного состояния. Первая, «горизонтальная» группа точек условно называется мусаффи («очищающая»). Следует плотно сжать губы, вдохнуть и, не выдыхая, склонить голову к первой из точек — калб (под левым соском) и мысленно нечетное число раз проговаривать слово «Аллах»; с ростом ритуального опыта это число увеличивается. Затем концентрация перемещается вправо (под сосок) к точке рух, далее снова влево и снова вправо к точке хафи. Концентрация на следующих трех — вертикальных, или «возвышающих», точках связана с более сложным этапом зикра: мали (над пупком), ахфа’ (в середине грудной клетки) и султан (на лбу у переносицы). Обряд инициации у X. довольно прост и сводится к одному уроку с демонстрацией зикра, указанием точек, краткими разъяснениями особенностей и цели тарики, после чего неофит «подает руки» (ладонями вверх) муршиду и берет на себя обязательство полностью подчиняться его воле. Ставшие таким образом членами та’ифы (араб, «община», «сообщество братьев») могут не прерывать активной мирской жизни (заниматься профессиональной деятельностью, заводить семью), но должны не забывать о постоянном зикре, сосредоточиваться на «состоянии сердца». Подобное традиционное сочетание активной мирской жизни с индивидуальными духовно-мистическими упражнениями — одна из главных причин популярности накшбандии в прошлом и настоящем, способствовавшая выживанию тариката как в позднесредневековые периоды стагнации, так и во времена целенаправленной секуляризации советского периода. Члены та’ифы, желающие продолжить свой мистический Путь, остаются «на услужении» у муршида на более длительный срок.
Члены та’ифы с особым почтением относятся к своим муршидам, делая им щедрые подношения (назр, ихсан), что обеспечивает последним в общем-то безбедное существование; часть пожертвований идет на содержание беднейших и многодетных членов та’ифы.
Шайхи X. довольно быстро набирают популярность, несмотря на открытую неприязнь и прямое противодействие со стороны некоторых радикально настроенных групп, в особенности тех, кого именуют ваххабитами. Официальные органы до конца не определили своего отношения к деятельности суфийских групп, хотя суфийское теоретическое наследие (не всегда правильно понятое и истолкованное) рассматривается как часть национального исторического наследия. Руководители X. пока не проявляют стремления к политической (тем более оппозиционной) деятельности, считая, что это несовместимо с их доктриной, однако опасения государства по отношению к религиозному фундаментализму (особенно после террористических актов в Ташкенте 16 февраля 1999 г., в которых обвинили радикалов ваххабитов) способствуют возникновению настороженности к суфийским группам.
Лит-pa: Babadžanov. On the History, 400-402; он же. Le renouveau, 294-302.
Б.М.Бабаджанов