ал-МАНСУР («Победоносный», собственное имя – Абу Джа‘фар ‘Абдаллах ибн Мухаммад; Эль-Хумайма, Заиорданье, между 707 и 713 – Би’р-Маймун, Хиджаз, 18.X.775), 2-й халиф из династии ‘Аббасидов (ал-‘Аббасийун, 754 – 775 гг.). Отец – Мухаммад ибн ‘Али, имам ‘Аббасидов. Мать – Саллама, наложница-берберка.
В условиях, когда потомки ал-‘Аббаса с 687 г. скрывались на юге Восточного Средиземноморья, Абу Джа‘фар ‘Абдаллах первоначально находился в тени своих единокровных братьев, рожденных от арабок, – Абу Исхака Ибрахима и Абу-л-‘Аббаса ‘Абдаллаха. Абу Исхак Ибрахим ибн Мухаммад, наследовавший в 744 г. имамат отца, вскоре был, по распоряжению халифа Марвана II, заточен, а позднее отравлен. Оба ‘Абдаллаха – Абу Джа‘фар и Абу-л-‘Аббас – бежали в Куфу, где второму из них принесли присягу (бай‘а) представители ‘аббасидского дома из Хорасана.
В 748 г., командуя от имени Абу-л-‘Аббаса, Абу Джа‘фар уничтожил администрацию Умаййадов (ал-Амавийун) в долине Тигра и Евфрата. В Джазире наместник (вали), узнав о гибели Марвана II, добровольно сдал полномочия, но в Ираке вали Ибн Хубайра – последний из главных приверженцев Умаййадов в Двуречье – укрылся в хорошо укрепленном Васите. Положившись на слово, данное братьями-‘Аббасидами, он сдался, но был казнен вместе со своими воинами.
В 749 г. Абу-л-‘Аббас ‘Абдаллах, принявший тронное имя (лакаб) «ас-Саффах», назначил Абу Джа‘фара ‘Абдаллаха наместником Арминийи, Азарбайджана и Джазиры (т.е. всех северных наместничеств Халифата). На этом посту тот делал все, чтобы покончить (в т.ч. интригами и тайными убийствами) с зависимостью своей семьи от хорасанских поборников ‘аббасидского «призыва/проповеди» (да‘ва). Абу-л-‘Аббас ас-Саффах длительное время прочил себе в преемники их дядю ‘Абдаллаха ибн ‘Али, который ранее беспощадными мерами замирил Сиро-Палестинский регион (Билад аш-Шам). Однако перед смертью в июне 754 г. он сделал выбор в пользу брата, обойдя 6 своих дядей и племянника ‘Ису ибн Мусу, из которых все имели большие заслуги перед аббасидским «призывом»-да‘ва. Абу Джа‘фар, по возвращении из хаджжа, который он совершал вместе с Абу Муслимом ‘Абд ар-Рахманом ибн Муслимом, принял лакаб «ал-Мансур», тем самым закрепив традицию тронных имен в династии. Помимо Абу Муслима, его поддержал и Ибн Муса, которого он утвердил в качестве вали Куфы. ‘Абдаллах, возглавлявший войска, которые готовились для нападения на Византийскую империю, провозгласил себя халифом в Харране, но в ноябре, после нескольких мелких стычек, потерпел поражение при Нисибине и вместе с братом Сулайманом бежал в Басру, а через год присягнул племяннику и отошел от дел.
В 755 г. Абу Джа‘фар ‘Абдаллах ал-Мансур заманил Абу Муслима ‘Абд ар-Рахмана к себе в ал-Мада’ин (на месте древнего Ктесифона) под предлогом улаживания противоречий и вручения ему дополнительных полномочий и там распорядился убить, а его сподвижников – хорасанских полководцев Хазима ибн Хузайму и др. – подкупил дарами и назначениями. Войско под командованием Джахвара ибн Маррара он послал против Сумбада-мага, который призвал к отмщению за Абу Муслима и из Хорасана двинулся на запад. Разгромив и убив Сумбада между Хамаданом и Реем, Джахвар вскоре сам взбунтовался, но в 756 г. был разгромлен другим халифским полководцем, Мухаммадом ибн ал-Аш‘асом, и бежал в Азарбайджан (ныне Южный, или Иранский, Азербайджан), где был казнен. Тогда же хариджиты (ал-хаваридж) в Месопотамии под предводительством Мулаббада ибн Хармалы аш-Шайбани неоднократно разбивали ‘аббасидские отряды, пока их не истребил присланный сюда Хазим ибн Хузайма.
Пользуясь неурядицами среди мусульман, византийский император Константин V Копроним отвоевал у них Мелитену (Малатийа) и снес ее крепостные стены. В 757 г. Абу Джа‘фар ал-Мансур прислал на малоазиатский рубеж многочисленное войско, которым формально командовал его племянник, сын Ибрахима ибн Мухаммада, ‘Абд ал-Ваххаб, назначенный вали Джазиры, а фактически – Хасан ибн Кахтаба. Они, отбив Малатию, превратили ее и близлежащую Мопсуэстию (ал-Массиса) в приграничные оплоты Халифата и вторглись вглубь Малой Азии через перевал Адата (Хадас; в набеге участвовали две тетки ал-Мансура, принявшие обет джихада).
Если на востоке державы новый халиф успешно действовал руками своего наместника Абу Да’уда, то на западе не мог воспрепятствовать отпадению мусульманской Испании (ал-Андалус) во главе с ‘Абд ар-Рахманом I – родоначальником кордовских Умаййадов – и Дальнего (Западного) Магриба, который превратился в очаг движений шиитов (аш-ши‘а) и хариджитов. В Ближнем (Восточном) Магрибе (или Ифрикии) он столкнулся с наместником ‘Абд ар-Рахманом ибн Хабибом, назначенным еще Марваном, но смог удержать ее под своей властью благодаря тому, что ‘Абд ар-Рахман, его брат Илйас и сын Хабиб погибли в междоусобной распре. В 761 г. столицу Ифрикии – Кайруан – занял Мухаммад ибн ал-Аш‘ас, но только в марте 772 г. халифский полководец Йазид ибн Хатим разбил и убил предводителя ибадийа Абу Хатима, Ближний Магриб оказался закреплен за Аббасидами, которых Йазид представлял здесь до 787 г.
«Победоносный» халиф культивировал идею богоизбранности власти и безусловного права «повелителя верующих» определять престолонаследника. В этих целях он поощрял создание образа своего и правящей династии, которое призвано было затушевать начальные этапы его возвышения и оттенить его деятельность на фоне заслуг устраненных или оттесненных им противников. Вместе с тем, беспощадно преследовались гулат, чьи взгляды на имамат продолжали доисламские идеалы божественности государя.
В 757 – 758 гг. несколько сотен равандитов пытались в месопотамской резиденции Хашимийа провозгласить самого ал-Мансура воплощением божества (хакик – «истинным»), но были схвачены и подвергнуты заточению. Тогда их единомышленники ворвались в Хашимийю и ненадолго освободили их, после чего их разогнал и истребил халифский приближенный Ма‘н ибн За’ида. Столь же жестоко ал-Мансур действовал против объединений тех или иных ‘Алидов (ал-‘Алавийа), в частности, сыновей ‘Абдаллаха ибн ал-Хасана, разочарованных тем, что он не только не допустил их к властным полномочиям, но и установил жесткую систему слежения за ними. ‘Иса, признанный ал-Мансуром первым в очереди будущих правопреемников Халифата, осенью 762 г. разбил старшего из них, Мухаммада ибн ‘Абдаллаха (ан-Нафс аз-закийа – «Чистая Душа»), который провозгласил себя халифом в Медине, а зимой 762 – 763 гг. – младшего, Ибрахима, который восстал в Басре, но погиб при Бахамре (февраль 763).
Избавившись от ‘Абдаллаха ибн ‘Али, который погиб под обрушившимся на него домом (764), ал-Мансур оттеснил от наследования ‘Ису, против которого использовал лжесвидетельства о том, что он якобы сам отрекся от своих прав. Это позволило халифу еще при жизни провозгласить наследником собственного сына – Мухаммада, который, получив лакаб ал-Махди, стал предком всех последующих аббасидских властителей. Деятельно участвовавший в этих событиях Халид ибн Бармак, заняв в реорганизованном административно-фискальном аппарате мусульманской державы видное место, стал родоначальником влиятельного семейства чиновников и придворных (Бармакиды).
Установление прямого престолонаследия, кроме того, сопровождалось выдвижением на видные посты вольноотпущенников (мавали), связанных патронажными отношениями с халифским семейством и лично с «повелителем верующих», в противовес и даже в ущерб старшим членам правящего дома, в частности, дядьям и их сыновьям – двоюродным братьям ал-Мансура. Доверенные лица, выдвинувшиеся еще в рядах аббасидского «призыва», готовившего антиумаййадский переворот, но не вошедшие в ту или иную из групп элиты при ас-Саффахе, теперь, удостаиваясь благоволения государя, порой получали возможность (хотя и не право) не только занять важные должности, но и передавать их по наследству.
Вооруженные силы Халифата при ал-Мансуре все дальше отходили от структуры бедуинского племенного воинства первого века ислама и арабо-иранского ополчения «хорасанцев» – сподвижников новой династии и превращались в совокупность регулярных соединений, которые, под командованием назначенцев, лично преданных «повелителю верующих», организовывались по земляческому принципу и, помимо казенного жалованья, получали сверхурочные дары и милости. Воинские части, сосредотачивавшиеся в пределах и вокруг халифской резиденции, предназначались как для охраны государя, так и для оперативного пополнения провинциальных войск хорошо обученными, технически оснащенными и дисциплинированными подразделениями.
С 763 г. продолжились набеги (газават) против Византии, которые зачастую возглавлял сам халиф, который также столкнулся с необходимостью отражать угрозу со стороны хазар: в 764 – 765 гг. им удалось, разбив арабов на Южном Кавказе, ненадолго взять Тифлис, а затем отойти на север от Главного хребта. Череда походов, направленных ал-Мансуром в прикаспийский Табаристан, способствовала пресечению здесь династии спахбадов («полководцев») Дабуидов. Масштабные выступления зайдийа в Куфе и объявившего себя пророком Устад-Сиса в Хорасане утопил в крови Хазим (766 – 767 гг.).
В 762 г. ал-Мансур основал у слияния р. Тигр и канала Сарат новую столицу – Город мира (Мадинат ас-Салам), чтобы установить преемственность с Ктесифоном, развалины которого, кроме того, послужили источником строительного материала. Круглый в плане архитектурный комплекс, доминирующий над окружающими равнинами и окруженный кварталами, предназначенными для проживания разных землячеств и сообществ, переведенных на жительство из Ирана и Центральной Азии (прежде всего, из Хорасана и Мавераннахра) для обеспечения безопасности и функционирования дворцовых служб во многом знаменовал разрыв с предыдущей традицией арабо-мусульманского градостроительства в Месопотамской низменности. Стремительный рост Города мира быстро превратил его в метрополию дар ал-ислама – положение, которое он утратил, по сути, только через полтысячелетия с падением самих ‘Аббасидов. Покровительство ремеслу (подъемные деньги на устройство производства) и торговле (расширение рыночных площадей) стимулировало развитие городской жизни в Куфе и Басре, которые также значительно расширились.
Ал-Мансур стремился, с одной стороны, привлечением ‘улама’ к государственной службе утвердить религиозную легитимацию халифата ‘Аббасидов (в условиях сначала разрыва, а затем и прямого противостояния с ‘Алидами как потомками Мухаммада по преимуществу), с другой – укрепить арабскую (ученую и изящную) словесность, для чего способствовал как систематизации поэтического канона доисламской и раннеисламской Аравии, так и адаптации на новой почве античного и иранского письменного наследия (начало переводческого движения).
Умер ал-Мансур от дизентерии на последней остановке по пути хаджжа близ Макки, где и похоронен. В арабской литературе – как хроникальной (тарих), так и дидактической (адаб) – он остался как герой многочисленных исторических анекдотов, подчеркивающих в нем как прозорливость и решительность, так и непредсказуемость и кровожадность. Особое место в них занимает его умеренность в повседневной жизни, в частности, отвращение к музыке и бережливость, доходившая до скупости (откуда прозвание Абу-д-Даваник или ад-Даваники – «Отец данаков»; данак, от перс. данг – мелкая медная монета).
Лит.: Dietrich A. Das politische Testament des zweiten Ἀbbāsidenkalifen al-Manṣūr // Der Islam, XXX/1 (1952), S. 133–165; Lassner J. Did the caliph Abū Jaʿfar al-Manṣur murder his uncle ʿAbdallah b. ʿAli and other problems within the ruling house of the Abbasids // Studies in memory of Gaston Wiet. Ed. by M. Rosen-Ayalon. Jerusalem 1977. S. 69–99; Muth Fr.-Ch. Der Kalif al-Manṣūr im Anfang seines Kalifats (136/754 bis 145/762): aus der arabischen Chronik von aṭ-Tabarī übersetzt und mit historischen und prosographischen Anmerkung versehen. Frankfurt/Main 1988.
Кораев Т.К.