Кур’ан хидайатларе («Истинный путь Корана») — неопубликованный комментарий к Корану татарского учёного-богослова Зийа ад-дина Камали (1873–1942), в котором были системно изложены взгляды автора, связанные с трактовкой Корана, в той или иной степени нашедшие отражение в различных религиозно-философских трудах учёного.
З.Камали наряду с М.Бигиевым (1875–1949) и ‘А.Баруди (1857–1921) попытался во время «расшатывания» традиционных устоев ислама «примирить» взгляды мусульман на Священное Писание с современной им наукой и культурой, а также переосмыслить ряд постулатов и идей Корана. Для решения этой задачи он сравнивал идеи Корана с другими философскими системами, например, изменения божественных законов в Священных книгах (Тора, Библия, Коран) с процессом эволюции и естественного отбора в природе, а чудеса, описанные в Коране, объяснял результатами научных данных.
З.Камали попытался ввести в исламское богословие и философию новый понятийный аппарат, а в трактовке Священного Писания окончательно отойти от средневековой методологии калама. В то же время абсолютизация роли науки в толковании Корана ставила его на схожую со сторонниками калама позицию (последние абсолютизировали роль разума, перетолковывая всё, что противоречило ему). Анализ подходов З.Камали к кораническому тексту позволяет отнести его к одному из основоположников метода толкования Корана, известного сегодня как ат-тафсир ал-‘илми («научное толкование», т.е. комментарий с привлечением данных из разных наук, в том числе естественных). С другой стороны, смелость, с которой богослов трактовал ряд айатов, описывающих чудеса, показывает, что для него важна не достоверность истолкования, а сама широта подхода к Священному тексту, к его новой интерпретации, стремление доказать, что в самом Коране содержится призыв к открытию тех или иных природных явлений.
Среди наиболее важных и интересных взглядов З.Камали, связанных с Кораном, можно выделить как комплекс традиционных вопросов — сотворённость-несотворённость Корана, иджтихад и Коран, таклид и Коран, Коран и правильное вероубеждение (ал-и‘тикад ас-сахих), соотношение разума и традиции в понимании смыслов Корана, — так и новые темы, вызванные веяниями в науке, политике и экономике: Коран и понятие «знание», эволюция в природе — эволюция в Священных Писаниях, коранические «чудеса» и наука, веротерпимость, всеохватность божественной милости, социальная справедливость, проблема перевода Корана и т.д.
Призывая прекратить многолетние споры вокруг «абстрактных» проблем, З.Камали выступил против тех богословов, которые поднимают дискуссию вокруг сотворённости-несотворённости Корана. Учёный считал её надуманной, ибо в самом Коране отсутствует рассмотрение этой темы: Коран — изначально установленный текст, не содержащий каких-либо противоречий, в нём нет отменённых айатов (мансух), поскольку всё установленное Всевышним неизменно, а те или иные коранические выражения относились к разным событиям и ситуациям и были связаны с готовностью людей принимать эти выражения.
З.Камали также выдвинул тезис, что провозглашённый Кораном ислам — религия знания (дин ‘илми), так как понимание смыслов Корана облегчает изучение процессов, происходящих на Земле и во Вселенной. Перечислив некоторые достижения современной ему науки и индустрии, богослов заявил, что они были предсказаны Кораном (в частности, кораническое сравнение кораблей с горами: «Корабли как горы» (Коран 55:24) связано с кораблестроением, способность пророка Сулаймана летать по воздуху с развитием воздухоплавания, а разговор муравья с Сулайманом — с прототипом микрофона и т.д.).
Мыслитель уверен, что часто звучащее в Коране обращение к разуму человека и непротиворечие установок Корана человеческому разуму дают возможность назвать ислам религией разумной (дин ‘акли). По твёрдому убеждению З.Камали, «если Коран, ниспосланный Аллахом, истинный источник веры, то сознание — это тот самый инструмент, который был дан человеку для постижения этой самой истины. Коран — вечный и неизменный источник истины, а человеческий разум, под влиянием знания и науки, находится в постоянном движении и изменении. Именно через это постоянное развитие разума человек может постигать всё глубже тайны Корана. В связи с этим постижение истины является святой обязанностью каждого поколения, каждого знающего человека. Это обязывает учёного объяснять религиозные законы не только с точки зрения веры, но и подкреплять их достижениями современной науки, научно-рациональными знаниями».
Интересно и сделанное З.Камали сравнение видоизменения законов религиозного права в небесных религиях, упомянутых в Коране (имеется в виду изменение религиозных установлений с появлением очередного пророка [насх шар‘и]), с процессом естественного отбора в природе [насх таби‘и]. Как при естественном природном отборе остаются лучшие представители, а слабые исчезают, так и в религиях с приходом нового пророка, с переменами в жизни людей прошлые установления заменяются на более совершенные и «приемлемые» для человека. Таким образом, в каждом Священном Писании божественные законы приобретали всё более универсальный и всеобъемлющий характер. В противном случае, полагал богослов, они стали бы препятствием для жизни, что противоречит божественному замыслу.
З.Камали ввёл в свои проповеди новые термины и понятия, объявив ислам религией естества, религией естественной, природной (дин таби‘и). Он связывал это определение с отсутствием в коранических постулатах противоречий с законами природы и человека и был уверен, что, следуя дорогой Корана, человек движется естественным для себя путём. Под понятием «естественный путь» учёный подразумевал в том числе и гуманное отношение к природе.
Коранические «чудеса» в начале XX в. получили в исламском мире новое дыхание и дали богатую пищу для размышлений, предположений и интерпретаций. З.Камали с энтузиазмом берётся за толкование самого понятия «чудо» и объяснение этого явления. Он разделяет чудеса на два вида: чувственные (му‘джиза хиссийа), которые относятся к телесному, осязаемому, и чудеса, познаваемые разумом (му‘джиза ‘аклийа). Знакомясь с Кораном, человек знакомится с наукой, чудеса которой стали открываться в конце XIX — начале XX в., заключает богослов.
Описанные в Коране чудеса (в частности, превращение воды Нила в кровь при Фир‘ауне, чудо пророка Мусы/Моисея), З.Камали пытался объяснить с помощью достижений современной ему науки. Он считал неправильным давать аллегорическое толкование (ат-та’вил) чудесам, поскольку они не противоречат законам бытия (навамис каунийа), — сотворив какие-то законы (физики и т.д.), Всевышний может их изменить.
Как и М.Бигиев, З.Камали начал работу над переводом Корана на национальный «тюркский» язык и через печать обратился
с разъяснением своих намерений и просьбой прислать предложения по форме издания. Перевод Корана стал предметом идейной борьбы между «традиционалистами» и сторонниками обновлённого понимания ислама. «Традиционалисты» бескомпромиссно выступали против перевода Корана, опасаясь, что Божественная книга утратит свою святость и, кроме того, что компетентных людей для его исполнения нет. По их мнению, мечта З.Камали о переводе Корана не только не соответствует учению «нормативного» ислама, но и просто неосуществима. Тем не менее, несмотря на критику, перевод Корана в двух томах был завершён, но его, как и перевод М.Бигиева, не удалось опубликовать.
Закономерны для начала XX в. поиски в Священной книге решений непростых политических коллизий. Опираясь на айаты (Коран 59:14 и 8:65), З.Камали стремился доказать, что следование заветам Корана — залог успеха мусульман в политике. Подобно ранним хариджитам, он считал, что халиф может быть любой национальности, быть выходцем из любой социальной прослойки, поскольку приоритетным для руководителя было обладание необходимыми знаниями и политической мудростью.
Богослов призывал строить исламское государство на «совете» (шура) — принципе, которого придерживалась одна из партий раннего ислама. При этом он апеллировал к кораническому изречению: «А когда к ним придет какое-нибудь дело, безопасное или опасное, они разглашают об этом. А если бы они вернули его посланнику и обладающим властью у них, тогда узнали бы его те, которые стараются проникнуть внутрь его» (Коран 4:83). Учёный призывал общину не разделяться и во всем опираться на Коран, обращаясь к айату: «И не будьте таковы, как те, которые разделились» (Коран 3:105), а также: «Держитесь за покровительство Аллаха все, и не разделяйтесь» (Коран 3:103).
Таким образом, учёный видел в Священной книге ислама текст, имеющий практически неограниченные возможности для истолкования, своеобразное зашифрованное и постоянно обновляющееся пророчество, которое с развитием цивилизации выдаёт всё новые и новые смыслы.
Позиция, занятая мусульманскими «модернистами», в первую очередь З.Камали, делала их более гибкими и менее уязвимыми при новом режиме, возникшем в России после революции 1917 г. Во многом благодаря этой гибкости известные религиозные деятели не были репрессированы в первые годы советской власти, как это случилось с представителями лагеря «традиционалистов», а дожили почти до сороковых годов, не избежав, однако, постоянного давления властей.
Лит-ра: З.Камали. Фалсафа исламийа. Ч. 1–2. Уфа, 1910–1911; он же. Дини татбирлар. Уфа, 1913; Шура. 1911 (27 ноября), 5; Дин ва ма‘ишат. 1912 (19 апреля), № 3, 41.
Т.О.Батыркаев